Моментально в дальнем углу залы зажёгся небольшой огонёк, напоминающий пламя свечи. Он, блуждая, приблизился, коснулся пут и позвал за собой Василису. Верёвки растворились в воздухе, руки и ноги теперь могли свободно двигаться. И девушке ничего не оставалось, как последовать за ним, по дороге разминая затёкшие руки. Они поднялись этажом выше, следуя по старым, заросшим мхом лестницам.
Вдоль стен, до самого потолка, росли странные растения. Стволы растения напоминали плотные и упругие стебли бамбука, а ветви, свисавшие с потолка, скорее напоминали ветви ивы. Комната Василисы была без дверей. Вернее, дверями служили ветви всё того же свисающего растения, что росло вдоль лестниц. Огонёк, проводивший её, удалился.
В каморке не было ничего кроме небольшой копны сена под перекладиной у потолка и углубления в стене, где журчала вода. В дальнем от двери углу стояло вонючее ведро, назначение которого было понятно и без слов. Зато было окно, небольшое, почти под потолком. И сейчас в нём было видно странное ярко-красное эллипсоидное светило, а на его фоне сверкала круглая планета, медленно поднимающаяся вверх. Василиса упала в сено.
– Так вот какая ты – Фозария! – сама себе сказала девушка. Приятный запах сена напоминал о доме, успокаивал. Красивый вид из небольшого окошка убаюкивал. Василиса так устала от всех переживаний, неудобств от верёвок, холодного пола, Королевских трулесинов, этого замка и всего остального, что лишь коснувшись головой пола, моментально заснула, свернувшись клубочком.
– Чего разлеглась, вставай! Быстрее! Госпожа скоро завтракать попросит. А ты спишь! Свалилась мне на голову! Нянчись теперь с ней! Вот одежда, переодевайся и вниз, в зал иди. Накрывать на стол будешь и воду носить сегодня, – кричал кто-то на девушку. Василиса не могла поднять головы. Руки и ноги затекли, спину ломило. Глаза слиплись, и от этого она не могла разглядеть того, кто кричал на неё. К тому моменту как Василиса проснулась окончательно, кричащего «кого–то» уже не было в комнате. Девушка поднялась, потянулась. Тело болело. Но надо было идти.
Василиса переоделась в странное платье. Оно было сделано из чего-то живого. Жгутики этого «живого» были сплетены между собой и шевелились. Потому ощущение того, что на ней костюмчик из живых змей не покидало её всю дорогу до зала. Кроме того этот балахон спадал с плеч, и вокруг неё мог обернуться как минимум три раза. В зале уже знакомый сварливый голос командовал работниками. Теперь Василиса разглядела того, а точнее ту, которая её разбудила.
Низкорослая особа с телом курицы, животом бегемота, и лицом самой толстой на свете женщины, переваливаясь с ноги на ногу, гоняла других низкорослых трулесинов по залу. Из под коротких платьев людеподобных птиц выставлялись перья и хвосты. Все они очень быстро бегали и носили блюда с закрытыми крышками, расставляли посуду, подвешивали клетки с Огоньками вдоль стен. Василиса с любопытством рассматривала всех, и потому она подпрыгнула от неожиданности, когда невысокая курица неожиданно сзади закричала:
– Да что ты за наказанье! Воду носи, да пошевеливайся, а то не успеешь!
Тут же откуда-то появилось ведро, и Огонёк указал ей небольшую каменную ванну с журчащим ручейком. Василиса принялась наполнять большие кувшины, стоявшие на столе, около стола, вдоль стен, водой из ванны сомнительного зелёного цвета. Через некоторое время сил таскать вёдра и графины не осталось. Вдобавок это невероятно широкое платье только мешало. Василиса остановилась, и в этот момент вновь неожиданно появилась курица.
