– Можно ли мне узнать про эти, как вы говорите, пятна? – опытный журналист попытался перехватить инициативу в разговоре с опытным детективом.
– Конечно, мэм, но я сам едва начал разбираться. И к тому же это придется очень долго объяснять, так что давайте о белых пятнах поговорим в другой раз.
Как говорится, победил детектив…
– У мне есть только два вопроса. Оба относятся к последнему году ее жизни. Первый вопрос: какие были отношения между Лайзой и Джерри? Допустим, не ссорились ли они?
– Я никогда не замечала напряженных отношений между ними. Но и пылкой любви я не наблюдала. Особенно со стороны Джерри, хотя он сам по себе человек очень сдержанный и и все его эмоции внутри себя, – Алона встала и начала складывать чашки в раковину, показывая всем видом, что уже пора выходить. – Жду ваш второй, и надеюсь, последний за сегодня вопрос, – вежливо улыбаясь продолжила она.
– Не замечали ли вы что-то странное в своей сестре? Допустим, какое-то необычное высказывание.
– Нет, не замечала, потому, как я уже говорила, мы в последнее время с ней не виделись, – вдруг девушка о чем-то задумывалась, – хотя… Хотя это ерунда какая-то…
– Мэм, что именно?
– После похорон Стива Уэлберга, отца Джерри, у меня состоялся разговор с Лайзой. Она упросила выпить с ней вина, я не смогла отказать, тем более, что мы с ней очень устали в тот день. Сестра опьянела уже со второй рюмки. И сказала очень неожиданное: «Я знаю кто убил Стива». Когда я переспросила ее, то она предложила оставить эту тему. Позже я поняла, что это был ее пьяный бред. С другой стороны, старик любил прикладываться к бутылке и возможно что его убил не «кто», а «что». Под этим «что» я понимаю его нездоровый образ жизни.
Конечно у Моргана был свой взгляд на этот счет.
Попрощавшись с Алоной, он позвонил Флоресу и попросил того узнать кто проводил заключение о смерти Стива Уэлберга. И нисколько не удивился, узнав что экспертом был Джек Ларсен.
Глава 16. Вторая встреча с Бронсом
«Оказывается, точная дата смерти Лайзы Уэлберг так и не установлена. Если бы я лично вел расследование этого дела, то первым подозреваемым был бы Бронс, ведь этот тип не привел ни одного аргумента в свою защиту. Есть, а вернее был Джек Ларсен, „научный консультант“ Уэлберга, „совершенно случайно“ делавший вскрытие его жене и отчиму, – так рассуждал Морган, не веривший в совпадения, – и не надо быть опытным детективом, чтобы не заметить, что в гуще этих событий стоит один человек, доктор Джерри, который и является главным вопросом».
Морган ел конфету за конфетой, ведь он почти бросил курить, но ему чего-то не хватало. Перед ним стояло уравнение со множеством неизвестных и это далеко не математика, чтобы применять правила Кремера и методы Гаусса. Это не цифры, а люди, и никогда человеческое «дважды два» не будет тождественно четырем. Но решение цифровых и человеческих задач имеют один принцип: нужно отыскать нить, дернув за которую можно получить шанс распутать клубок.
Тишину нарушил звонок… из тюрьмы. Звонил Бронс.
– Детектив, надо встретиться. У меня есть что рассказать. Когда сможете прийти?
– Добрый день! Если не получится сегодня, то завтра обязательно.
С помощью Флореса добиться посещения тюрьмы оказалось намного проще. Встреча с Бронсом была организована в этот же день.
У Вальтера был совсем другой настрой. Он уже не глядел исподлобья, сверля ненавидящим взглядом детектива, это был почти обычный и нормальный человек, но в комбинезоне заключенного.
