Он закурил. Эреторский табак никогда не славился качеством, но старую заначку, что была привезена им еще пару лет назад из Идиэи, была давно утеряна в его бесконечных путешествиях. Трубка горчила, но все же приводила мысли в порядок.
Уснуть снова он не надеялся, а до утра за ним явно никто не придет. Чтобы хоть как-то скоротать время, он закрыл глаза, пытаясь увидеть перед собой линии силы, на которых можно было бы потренироваться.
Мир пронизывали мириады разноцветных нитей. Одна не похожая на другую. Мелл залюбовался столь чуждым и прекрасным узором. Следы от используемых им знаков еще теплились в воздухе, медленно теряя силу. От его прикосновений нить задрожала, и в комнате раздался едва уловимый звон. Спустя мгновение снизу послышались голоса, а на пороге вскоре возник темный высокий силуэт древида.
***
Империя бурлила. За те недолгие четыре месяца, что он отсутствовал, настроение страны изменилось до неузнаваемости. Лето двигался вдоль Ленивого тракта. Сначала он шел по дороге, но, несколько раз чуть не наткнувшись на вооруженные отряды, что маршировали на восток, решил перестраховаться и теперь пробирался узкими тропами средь пожелтевших кустов.
В воздухе пахло надвигающейся битвой. Войска тонкими ручейками стягивались к стенам Ветенгейме. Неделю назад Лето рискнул подобраться ближе и подслушал разговор ночного патруля. Империя готовилась к осаде магического города. Причин столь странного поведения никто не понимал, но императорский указ гнал вперед всех, кто мог держать оружие.
На подходе к Мулхану4 стало совсем невыносимо. У самых стен раскинулись тренировочные лагеря, куда сгоняли крестьян из ближайших деревень. Место, где готовили мясо на убой, что пойдет в первых рядах, дабы принять на себя магический удар защитных укреплений, было на удивление радостным. Туда-сюда сновали еще молодые и розовощекие мужики, впервые взявшие в руки что-то опаснее вил. У костров слышались песни и смех. Лагерь жил, еще не ощущая надвигающейся смерти. Людям обещали славу и деньги, почет и приключения. Вербовщики умеют красиво рассказать о войне, умалчивая лишь тот факт, что вернуться удастся единицам. И то если повезет. А в магической бойне шансы на выживание стремились к нулю.
Лето всего однажды видел, как умирает человек под ударом боевого заклятия. Его товарищ, что взял тогда еще юного Лето на задание, однажды попал в магический круг охраны. И в мгновение ока сгорел, охваченный липким изумрудным пламенем, даже не успев понять, что произошло. На опаленном лице навсегда застыла удивленная улыбка. Лето потом еще долго не мог заснуть. Он проторчал с десяток часов в парилке, до крови раздирая щеткой тело, но запах горелой плоти преследовал его еще неделю. Как давно это было. Теперь смерть стала для него нормой. Он давно не теряет сон при виде трупов. Но забыть тот зеленый огонь он не сможет уже никогда.
Поэтому сейчас, глядя из укрытия на этих наивных трудяг, что гордо размахивали совершенно бесполезными при осаде длинными кривыми пиками, Лето понимал, что жить тем осталось не больше месяца, да и то, если их батальон пойдет не первым.
Он легко в ночи преодолел путь до городских ворот. Ворота на ночь не закрывали – то ли из-за уверенности, что опасности нет, то ли понимая, что закрытые ворота не остановят магическую атаку.
Люди продолжали входить и выходить даже после заказа солнца. В город шли обозы с провизией и оружием. Из города на ночь выходили девки, укутанные в грязные разноцветные тряпки, надеясь проникнуть в лагерь и заработать на неумелом молодняке свои пару монет.
