– Потом будете обниматься! – осадила её королева. – Гиневра, так вот ты какая… А что с твоей матушкой?
Гиневра с удивлением уставилась на Моргану и Мелюзину, но ответила:
– Матушка умерла. Когда её взяли в плен, воины саксов… учинили над ней злодейство.
– Значит, уходим! – скомандовала королева. – А ты, Зигфрид, проводишь нас!
По пути к воротам к девушкам присоединился Магриб. Саксы с удивлением смотрели, как их барон подобострастно ведёт себя с восточными гостями, но не смели вмешиваться.
– Гиневра, ты верхом ездишь? – спросила Моргана, готовясь оседлать лошадь.
– Езжу, но плохо…
– Тогда садись на лошадь передо мной, и не будем задерживаться! А ты, Зигфрид, возвращайся к себе и ложись спать! Эй, открыть ворота! Все, кто меня любит, за мной!
Что-то подсказывало Моргане, что теперь, когда настоящая Гиневра выручена из плена и помещена в Тинтагеле под присмотр Магриба, не следует тянуть с визитом в Камелот. Поэтому, назавтра после возвращения из Торнтона, она распорядилась готовиться к поездке в Камелот. Мелюзине было велено провести оставшееся время с Гиневрой и устроить ей обширный допрос об обстоятельствах содержания в плену у саксов. Сама королева суетилась тут и там, стараясь ни о чём не забыть, и то и дело заглядывала к Гиневре. До неё доносились обрывки разговора, и постепенно у Морганы стала складываться целостная картина.
По словам Гиневры, на неё положил глаз младший сын Зигрфида – Конрад. Он не допускал насилия над ней и недвусмысленно намекал, что считает пленницу своей невестой. Моргана сначала ломала голову, зачем саксы, расправившиеся с родителями Гиневры, так деликатничали с дочерью, но затем королева пришла к выводу, что гибель матери, скорее всего, не была частью плана Зигфрида – женщину изнасиловали его воины, когда она на недолгое время оказалась без присмотра. Конраду же Гиневра понравилась, и он старался произвести на неё хорошее впечатление, а не просто взять тупой силой. Однако отсюда же вытекало, что теперь, когда Гиневра вернулась на родину, саксы постараются снова захватить её. Конечно, Тинтагель был уже не тот, что во времена былого набега саксов, но основу его силы составляло не могучее войско и не надёжные стены крепости, а боевая магия королевы и её правой руки – Магриба. Да и проявление магических способностей у Мелюзины оказалось весьма кстати. Всё же с визитом в Камелот следовало поторопиться.
И вот – по завершении приготовлений, небольшой отряд, сопровождавший королеву и новоиспечённую лже-Гиневру, двинулся в путь. Обе чародейки ехали в середине, зорко присматривая за возможными сюрпризами из леса. Последние не заставили себя ждать: ещё до первого привала из чащи вылетели несколько стрел. Однако воины оказались наготове и подставили щиты. Моргана отметила про себя, что разбойники едва ли имеют боевой опыт: стреляют в защищённых доспехами воинов, а не в лошадей.
– На стрелы не реагировать! – скомандовала королева. – Быстрее – вперёд!
Отряд охотно подчинился, разве что Мелюзина запустила крошечный огненный шар в ту сторону, откуда летели стрелы. Не успела Моргана подумать, что это пустая трата сил, как из чащи донеслись крики боли.
– Ты в кого-то попала?! – удивилась Моргана. – Надо же… Я бы и пытаться не стала.
– Я чувствую тех, кто в нас стрелял, – воинственно бросила в ответ Мелюзина. – Если хочешь – остановимся, я их всех перебью, вот увидишь.
