Хроники Кайдарии. Дурная кровь - страница 4

Протянув дрогнувшую руку за наполненным бокалом, я замешкался и вскоре отдернул ее. Багровая жидкость искрилась в своем хрустальном вместилище, отражая электрический свет и бросая на ярко-белую простыню густые алые блики. Почему-то сегодня это зрелище не вызывало у меня никакого аппетита – наверное потому, что несчастная женщина умирала прямо передо мной, расставаясь с последними каплями животворной влаги. Ее карие глаза были широко распахнуты, веки подрагивали. Слезы извилистыми дорожками сбегали по щекам, но из приоткрытых губ не вырывалось ни стона. Я слышал, подобный эффект обездвиживания достигался протыканием определенного участка мозга с помощью стальной спицы. Я вдруг ощутил, как на дне желудка собирается липкий комок, густой и тяжелый, а потом начинает свое движение к горлу. Прижав салфетку к губам, я вынужден был спешно отойти подальше от стола, не пригубив ни капли.

Бездумно слоняясь в живом лабиринте гостей, вскоре я наткнулся на небольшую группку «мундиров», обсуждавших положение дел на Атлантическом фронте. От нечего делать я остановился поблизости и прислушался к беседе – любопытно было узнать мнение вампиров, судя по обилию орденов, авторитетных в этом вопросе. Один из них, генерал с тяжелым медальоном клана Моррас на шее (а значит, близкий родственник моей возлюбленной Тельмы), с жаром доказывал, что мощные орудия трех имперских дредноутов позволят за считанные часы с легкостью подчинить любой прибрежный город. Каждый из кораблей перевозил по двадцать тысяч морских пехотинцев – итого, соответственно, шестьдесят тысяч тяжеловооруженных вампиров, закаленных в самых горячих схватках. Сила, вполне достаточная, чтобы пересечь американский континент из конца в конец, повсюду сея смерть и разрушения. Люди вряд ли сумеют оперативно мобилизовать в одном месте достаточное количество войск, чтобы противостоять им, а кроме того, человеческая экипировка не идет ни в какое сравнение со снаряжением кайдарских воителей. Остальные участники дискуссии в целом были согласны с высказанным мнением, однако один из них заметил:

– Но что вы думаете о захарийцах, по слухам, нашедших пристанище по ту сторону Атлантики, в стане людей? Иные утверждают, что в секте не менее нескольких тысяч вампиров, причем многие из них – с военной подготовкой.

Тут я прислушался еще напряженнее, дабы не упустить ни единого слова, поскольку эта тема интересовала меня особенно сильно. Захарию – лжепророка, пятьдесят лет назад поднявшего восстание в самом сердце Кайдарской империи – обычно старались не упоминать вовсе, а если такой возможности не было – всячески подвергали порицанию и осмеянию. Имперская пропаганда живописала его как предателя, фанатика и блудодея, вечно одурманенного нечестивыми снадобьями. Но кем он был на самом деле, этот вампир-радикал, призывавший освободить людей от рабства, жить с ними в мире и отказаться от употребления человеческой крови? Я знал, что Захария отринул чин орденского капеллана, дабы сколотить секту из своих единомышленников (удивительно, что таковые вообще нашлись!) и проповедовать свои пацифистские идеи прямо на улицах Кроненбурга. Доподлинно неизвестно, во что все это вылилось. Одни говорили о неудавшемся восстании, которое попытался поднять этот мятежный клирик, другие – о том, что деятельность секты носила исключительно мирный характер, и вся вина за последующую кровавую резню лежала исключительно на имперских гвардейцах, посреди ночи ворвавшихся в логово культа. Как бы то ни было, финал у обеих историй был один – сектантов перебили, Захарию подвергли колесованию на дворцовой площади, а затем обезглавили. Фигура этого мятежника до сих пор оставалась популярной в умах немногочисленных радикалов. Мой же интерес, конечно, носил сугубо прикладной характер.