– Прочь! – громогласным эхом прозвучал голос Сатира, и он появился перед сыном яркой вспышкой, освещая вокруг себя жуткий Черный лес. Божественный свет распугал арахнидов, и они попрятались во тьме. Куззола, осматриваясь, пытался осознать, что происходит.
– Что тебе нужно от меня? – выпалил он, обращаясь к отцу, который только что спас его от неминуемой гибели.
– Только хотел поинтересоваться, куда ты держишь путь? Этот лес не безопасен, так же как и прочие уголки Пустошей, – ответил Сатир улыбнувшись.
– Я иду к оркам. Даже если ты и дальше будешь пугать меня подобным образом, я не поверну обратно! – Куззола важно оперся на свой посох.
– Думаешь, они тебя ждут с распростертыми объятиями? Они убьют тебя, ты же эльб, – выпалил Сатир, хорошо знакомый с обычаями орков.
– Думаешь, я похож на эльба? Тем более меня изгнали из Зеленого города.
– Сынок, Каэджадар только предупредил тебя. С ним легче договориться, чем с Агарзуком. Все образумится. Ты ведь сам виноват, что вождь рассердился. Зачем тебе понадобилась Книга друидов?
– Почему они учат только своих внуков, разве я не способен овладеть их магией? Ведь их род вымрет скоро, их почти не осталось. Почему Луна вырастет и Друанна обучит ее? Если я твой сын, почему они запрещают мне делать хоть что-то, что мне по душе? Я хотел овладеть магией, – слукавил горбун.
– Так заслужи их доверие вместо того, чтобы пытаться украсть у них Книгу Знаний. Возвращайся, сынок, прошу. Мать при смерти, – прошептал Сатир и потянул руку к сыну, но Куззола сердито отпихнул ее в сторону своим посохом.
Узнав о болезни матери, горбун растрогался, но назад пути не было. Уже ничего не поправить, что сделано, то сделано. Со слезами на глазах он двинулся вглубь леса. Конечно, ему стало больно и жалко Габриэль. Расчувствовавшийся сын в душе порывался вернуться к матери и оказаться полезным для нее, но он боялся причинить ей больше вреда, нежели пользы. Глупые обиды и ущемленная гордость закрались в душу Куззоле, и ему никак не удавалось разрушить стены отчуждения, которыми он отгородил себя от своей семьи и любящих его эльбов. Да, на него сердились Каэджадар и Драгоспир, но в силу своей доброты они уже простили ему все провинности. Горбун должен был вернуться обратно в Зеленый город, но не желал понимать этого в силу своего упрямого характера.
– Мне не нужна твоя помощь. Убирайся! – закричал Куззола, уходя от отца в темноту мрачного леса.
На его пути неожиданно появились три орка с мечами и тлеющими факелами в руках. Горбун испугался, попятившись. Они были раза в два крупнее его и вооружены. Сатир нахмурился.
– Мы не трогать твоя, сына бог, – проговорил Ур Баракш, поклонившись Куззоле, и обратился к Сатиру, – Позволь, Великий, наша отвести твоя сына к вождя орка. Наша не допускай смерти сына бог.
– Куззола решай, – заявил Сатир, приближаясь к сыну, – Либо вернись к эльбам и я в один миг доставлю тебя в Зеленый город, либо иди с ними и твою судьбу решит Агарзук.
– Лучше я умру от рук орков, чем буду просить прощения у Каэджадара, – ответил горбун.
– Будь по-твоему, сынок, но помни, что я всегда буду рядом, лишь позови, – добавил Сатир и исчез.
– Агарзук не убивать сына бога. Для орка большой честь видеть твоя в гостях, – успокаивающе сказал Варгош.
– Пора уходить, арахна выжидать время, – кивнул в знак согласия Ур Баракш.
– Скажи моя напоследка, сына бог, почему ты покидать города эльба? – поинтересовался Крумш.
