– Так ты предлагаешь мне вернуться и безропотно принять свою судьбу?
– Нет. Для этого я слишком люблю тебя, да и нравы, царящие среди принцесс, вынужденных принять сан Покровительниц в Ордене, вызывают отвращение. Ты знаешь, что злые языки, да и не только злые, утверждают, что вокруг каждого приюта Милосердных возникли за эти века уже целые поселения бастардов, которых не пойми с кем наплодили принявшие обет безбрачия принцессы? В такой компании тебе не место. Так что пока не будем принимать окончательного решения. Положимся на волю Единого. Как-нибудь – хорошо, плохо или очень плохо, но ситуация разрешится.
На этом беседа прервалась. Анатор молча скользил в тени Ласточки и Коры, Кора погрузилась в тяжелые размышления, и только Ласточка, казалось, наслаждалась путешествием, рыся по дороге между полями.
Что касается Ордена Милосердных, то Кора категорически не хотела в него попадать. Но и презрения брата к тем неудачницам, которым не повезло угодить в Приюты, она совсем не питала. Скорее ее чувством была жалость. Будучи принцессой, она куда лучше брата – принца-наследника понимала, насколько несправедливо устроен мир пяти королевств. Если любой из принцев, даже наследник, мог жениться на любой дочери вассала, если, конечно, ему не приглянется ни одна из принцесс или если родители не решат по политическим расчетам породниться с соседями, то у принцесс такой возможности не было. Они могли по нерушимым традициям выйти замуж только за принца. Очевидно, что при таких правилах принцессы часто оставались незамужними, и им только в исключительных случаях позволяли закончить свой невеселый век в стенах родного замка. Куда чаще их практически насильно отправляли в Орден Милосердных.
Сам Орден был странной и очень неоднозначной организацией. С одной стороны, его члены действительно помогали неимущим, бесплатно лечили больных, содержали сирот. С другой стороны, в Орден с удовольствием принимали, и чаще всего против их воли, несчастных, ставших в своих семьях лишними, принцесс. Принимали с удовольствием, даже изобретя для них специальное звание «Покровительница». Обычно такая «покровительница» селилась в одном из Приютов Ордена, обеспечивая его работу пожертвованиями, которые могла получать от отвергшего ее и таким образом откупавшегося от нее королевского рода. И не стоит удивляться, что отнюдь не мечтавшие посвятить свою жизнь несчастным приняв обет безбрачия, принцессы пускались, что называется «во все тяжкие».
Доходило до того, что дети соседних с Приютами баронов и графов не чурались навещать, исключительно, естественно, с благими целями покои тех «покровительниц», что были помоложе, и задерживались там порой на всю ночь. Кора даже слышала сплетни, что третий принц королевства Элторен Эдгар регулярно навещает в таком Приюте собственную тетку, и та, что было совсем уже немыслимо, родила от него ребенка.
При этой мысли Кору даже передернуло, так как Эдгар, который при первом знакомстве даже вызвал у нее симпатию своим воспитанием и начитанностью, был вторым после Анатора мечником Неронии и вполне мог, приняв участие в предстоящем турнире претендентов на руку одной из ее сестер, не только стать мужем Нормы или Гораты, но и со временем сесть на трон ее отца.
– Кора, – вернул девушку к действительности шепот Анатора. – Темнеет, и мы въезжаем в лес.
– Так мы же так и планировали, – откликнулась, поворачивая голову к невидимому брату, Кора. – Едем полдня, достигаем леса, едем всю ночь. Утром как раз будем на опушке, где отдыхаем до обеда, а потом продолжаем наш путь. Разве не так?
