Поляков и Смирнов встали недалеко от гроба, но на достаточном расстоянии, чтобы незаметно наблюдать за всем происходящим.
Некоторое время ничего особенного не происходило. Собравшиеся разбивались на небольшие группки и тихонько перешептывались. Все взволнованно ожидали появления главного скорбящего.
Внезапно в дверях появились два крепких молодых человека. Бросив быстрый взгляд в толпу, они переглянулись и отступили в сторону. Через секунду появился огромного роста и богатырского телосложения мужчина годам ближе к шестидесяти. Он шел слегка согнувшись, не обращая внимания на посторонних. Глаза его были устремлены вперед к тому месту, где стоял гроб.
Ему не пришлось проталкиваться сквозь толпу – все расступались перед ним с невольным уважением, какое внушает несчастье. Его глаза опухли и покраснели: скорее всего, ночь была бессонной.
– Никогда не видел его в таком состоянии, – прошептал Иван на ухо Вадиму
– Оказывается, он тоже человек, да? – серьезно произнес Поляков. Иван ничего не ответил.
Николай Александрович подошел к скорбному сооружению, где покоились останки его любимой дочери. Священник живо подскочил к нему, намереваясь что-то сказать, но посмотрев в лицо Вавилова передумал и слегка отступил. Вавилов же словно ничего не заметил, он просто стоял и смотрел на умершую.
Это продолжалось несколько минут, во время которых смолкли все разговоры и воцарилась абсолютная тишина. После Николай Александрович выпрямился и повернулся к собравшимся.
– Я очень благодарен всем, кто нашел время и явился сюда попрощаться с моей дорогой девочкой и заодно поддержать меня в эту сложную минуту, – глухим, но недрогнувшим голосом сказал он. – Спасибо, я никогда этого не забуду.
Эти слова послужили сигналом, и люди стали по очереди подходить к Вавилову, чтобы лично принести соболезнования. Николай Александрович принял более живой вид, сердечно благодарил каждого и крепко пожимал протягиваемые ему руки.
– В каком все-таки обществе мы с тобой оказались, – снова зашептал Смирнов. – Куда ни плюнь – везде денежные мешки да политики.
– И как они все перед ним прогибаются, – ответил Вадим. – Словно он им – отец родной.
– Ну, в каком-то смысле для некоторых так и есть. Вон, например, видишь того длинного парня с золотым браслетом? Это Сергеев – хозяин местного издательства "Водолей".
– Я знаю кто это такой, – кивнул Поляков. – Помимо всего он – гомосексуалист, и есть подозрения в склонности к педофилии. На него уже поступало несколько жалоб…
– Которые очень оперативно отзывались, и дела так и не пошли в ход, – заметил Иван. – До меня доходила информация, что именно Николай Александрович проявлял к этим инцидентам повышенный интерес.
– Иметь целое издательство в своем распоряжении очень неплохо, – уточнил Вадим. – Ради этого можно кое-чем помочь услужливому хозяину, закрывая глаза на его оригинальную натуру. С этим выродком все ясно. Но вот что Залесский здесь делает?
– Доктор Залесский – самый лучший хирург в городе, также имеет много грамот и поощрений на самом высоком уровне. Говорят, что его представляли к награде в самой Академии Наук.
– Хочешь сказать, что к этому тоже приложил руку Вавилов?
– Ни в коем случае! Алексей Борисович действительно шикарный специалист, народу он вытащил с того света немало. Думаю, что его клиентами были и люди Николая Александровича, да и вообще неудивительно, что они могут быть знакомы.
