Я с предвкушением ждал, пока кто-нибудь отважится заглянуть в камеру. Ведь на своих ногах они оттуда не выйдут.
Джейсон выкрикнул фамилии. Никто не пошевелился.
– Это приказ!!!
Невинные солдаты посмотрели друг на друга в последний раз. Самый высокий подошел и отпер камеру.
Я спокойно стоял у стены, сложив на груди руки. В глазах трех громил бегал страх. Они не знали, с какой стороны ко мне подойти, за какую конечность взяться.
Один решил попрощаться с жизнью раньше срока – взять меня за шиворот, как обычного пленника. Он занес руку.
Я послал ему такой безмятежный взгляд, что рука остановилась. Пока он думал, я извернулся и ударил головой о стену. Два других вояки схватили меня за руки.
Толчок от стены. Локоть поздоровался с чьим-то лицом, кулак встретил висок другого. Тут очнулся первый и с рычанием бросился на меня. Ладонь нащупала кол на чьем-то поясе.
Одним изящным движением я отправил вампира на небеса.
Мир на секунду покачнулся и поплыл. Сила… Сила от убийства. Она во мне.
Все стало четче. Каждое лицо, каждая эмоция, вдох, выдох, сердцебиение. Возможные ходы и выходы, стратегии и решения, все пронеслось в голове со скоростью молнии. Дверь!
Камера открыта!
Я вылетел в проход. У меня в руках оружие, я всесилен, черт возьми. Коридор в обе стороны, сворачивает под прямым углом. Все заполнено стражей, ошалевшей от ужаса.
Я знал, что силой отсюда не выберусь, поэтому даже не пытался бежать к лестнице. А я знаю, она где-то там. Я пробивал дорогу к Джейсону. Видел только его. Слышал только его. Кол в руке сам выбирал жертв, каждый шаг становился увереннее, действия – точнее. Место, где находится сердце вампира, горело алым.
Он бросился на меня. У вампира стальной клинок, у меня – деревянный кол. Преимущество на стороне Джейсона. Но мою ярость, жажду убить это существо не переплюнет ни одна армия!
Я занес руку, и кончик лезвия пронесся в миллиметре от его груди.
Внезапно Джейсон перехватил мою ладонь и остановил ее с чудовищной силой. От неожиданности я замер.
Вампир остановил руку кейнара. Руку Ищейки. Мою руку! Неужели я настолько ослаб? Все желание сражаться пропало.
…Джейсон вытащил из-за пояса мой клинок. Ну уж нет!
Рывок. Кол вошел в сердце вампира.
Но и я напоролся на свою смерть.
Волна раздирающей боли прошла по телу. Дышать стало нечем. Силы испарились. Перед глазами поплыло. Я видел лишь искаженное от боли лицо вампира.
– Я убил тебя, тварь… – прошипел я. – А ты меня еще нет!
Затем мир погрузился во тьму.
Первым включился слух. Неторопливые шаги, позвякивание железа, негромкие голоса. Холодно… и больно. Руки и грудь сильно жжет. Пахнет сыростью и зловонием камеры.
Перед глазами поплыли пятна, вскоре ставшие знакомыми стенами и решеткой. Я с трудом повернул голову. Цепи и гвозди. Все как раньше…
Настроения никакого. На ум пришли строки, которые я когда-то сам написал:
«После каждой, каждой битвы
Мой голод нарастает снова.
И здесь бессильны все молитвы,
Я слаб, и это есть моя окова»
Дальше не помню.
– О, очнулся, – весело прозвучало снаружи.
Я поднял голову. Какой-то стражник. Я не стал отвечать.
– Тебе больно?
– Да.
Неожиданный вопрос.
– Выглядишь несчастным. Каким-то покинутым…
– Ты издеваешься или как? – глухо прорычал я. – Я будто сам не знаю! Если решил поддержать, иди в бездну со своей…
Я закашлялся. Жестоко и сильно. Легкие словно резанули ножом и прижгли железом, на грудь брызнула кровь. Я не понял… Это не ранение.
