– Нет, не понимаешь! – с внезапным отчаянием крикнул он и поддался вперед.
– А что я должна понимать?! Я не знаю, что делать! Я люблю вас обоих, но тебя больше из благодарности, как друга и хорошего человека… – после этих слов в Толе что-то оборвалось. – Понимаю, прежних отношений между нами быть не может. Но я не хочу терять такого человека, как ты! Ты хороший, ты просто… не представляешь, как я благодарна. Ты слишком ценен для меня. Сейчас не так много действительно верных и настоящих друзей, чтобы разбрасываться ими. Я не хочу ломать тебе жизнь, но и наши отношения тоже.
«Если бы у нас был конкурс „„убей человека словом““, я дал бы тебе первое место», – задумчиво прозвучало в голове.
Толя отвернулся к окну. В рассеянном дневном свете я видела, как трясутся его плечи.
– Я думал, – тихо, без эмоций ответил парень, – что в моей жизни наконец-то появилось счастье. Что я нашел свою нишу, своих людей и свой дом. Все уладилось, и больше не в чем сомневаться. Я верил. Правда, верил в тебя и в нас. И решился.
Тут он развернулся, вынул что-то из кармана и кинул под ноги.
Футляр. Красный бархатный футляр. Кольцо из него вылетело и закатилось под шкаф.
– Но я не предполагал, что у тебя двойное дно, Кори, – дрожащим голосом закончил Толя и с треском наступил на маленькую коробочку.
Хруст на кухне внезапно стих.
Минуту мы стояли и смотрели друг на друга. Мысли превратились в бомбу замедленного действия. Я чувствовала себя последней сволочью. Он хотел сделать мне предложение. Толя настолько верил в меня и не сомневался, что решился на такой ответственный шаг. Вышла бы я за него, если бы Кай не ожил? Скорее всего. Не сразу, но в конечном счете…
Я хотела сказать хоть что-нибудь. Ощущение вины стремительно накрывало мозг своей плотной тенью. Но слова не слетали с языка. Молчание становилось невыносимым.
И тогда, стоя посреди комнаты и как рыба открывая и закрывая рот, я разозлилась. Чего он ожидает, что я кинусь на колени и стану вымаливать прощение? Если бы Толя оказался в такой ситуации, что бы он сделал? Как поступил бы Кай, если бы в разгар отношений с Мари внезапно ожила Фредерика? У них не хватит воображения представить. А я должна вылизывать их ботинки, пока они стоят и дуются, как обиженные барышни.
«Слишком громко думаешь»
– Ты переезжаешь к нему? – неожиданно спросил Толя.
В его голосе звучала такая горечь, что в горле образовался ком.
– Да, – я не смотрела в его сторону.
– Твои сумки там, я принес. Чемодан в шкафу… – он стремительно направился к выходу. – Не буду тебе мешать.
В последний момент я обернулась и выпалила:
– Мы останемся друзьями?
После долгого, напряженного взгляда Толя ответил:
– Я не против.
Через минуту раздалось удивленное «куда ты?», и сухое «в магазин». Входная дверь захлопнулась. Стало тихо.
Я сползла на пол и осталась сидеть, прислонившись к кровати и спрятав лицо в ладонях. Кай тихо зашел и опустился рядом. Мягкие черные перья зашуршали, накрыв плечи и спину.
– Ты как?..
Я уткнулась в кейнара, вцепившись в рубашку. Ком в горле стал невыносимым. Голос предательски дрожал:
– Он хотел сделать мне предложение. Я сломала Толе жизнь.
– Это было необходимо, – мягкий гудящий бас действовал успокаивающе. – Ты разрезала веревку, и теперь свободна. Как птица.
Я усмехнулась, одновременно шмыгнув:
– Нет. Я лишь была привязана к одной клетке. А теперь к другой.
Кай задумался и не нашел что ответить. Мы сидели и смотрели, как солнечный свет проходит через тюль и рассеивается по комнате. Слезы так и не вышли. Шмыгнув пару раз, я заставила свою размытую сущность собраться. И подняв юбки, идти дальше.
