– Ваше величество, не следует верить всему, что обо мне говорят придворные дамы, – укоризненно произнес Антео, глядя на мать честнейшими глазами. – Она умна, любопытна, бесстрашна и обладает чувством юмора, – улыбнулся принц, вспоминая, как Летта гладила снежного барса. – И мне ни за что не удалось бы надеть ей кольцо, если бы я не применил эмпатию.
– Вы ей не понравились? – удивилась Владычица.
– Совершенно, – весело сообщил Антео. – Это не ваши фрейлины, которые готовы отдаться, лишь пальцами щелкни. Летта решила, что на меня лучше любоваться издали, а вот малыш Алмарик произвел на нее впечатление.
– Нужно проследить, чтобы с девушкой ничего не случилось, и приставить к ней охрану, – строго произнесла Елена. – Кто сейчас находится недалеко от избранной?
– Ромариз. Я пошлю ему сообщение.
– Это тот воин, который увел у вас десять лет назад девицу Руману?
– Если бы только ее! – беззлобно буркнул принц, в очередной раз поражаясь памяти Владычицы.
– Не боитесь, что Летта им серьезно увлечется?
– Надеюсь, на ней он обломает свои ровные зубки.
– Вы не должны так говорить. Это недостойно высокородного сая. Вам уже доложили, что среди тайши начались волнения? Ваше высочество, я не потерплю, если в моем государстве случится гражданская война! Даю три дня на поиски подстрекателей. И не забудьте навестить его величество.
С этими словами Владычица покинула кабинет главы департамента безопасности.
Антео проводил мать, пообещав сходить к отцу, плюхнулся за стол, сгреб в сторону бумаги и, положив перед собой чистый лист, разделил его на несколько частей.
В стране правили сословия, объединяющие множество профессиональных каст. Сам он, как и его семья, принадлежал к высшей касте ваниров. Чуть ниже на иерархической лестнице стояло сословие воинов, следом за ними шли люди творчества, служители всевозможных культов, учителя и духовники из касты манов и только потом каста тайши – сословие рабочих и торговцев. Еще была самая низшая каста крестьян и рабов – иолаты, но о ней вспоминали крайне редко. До сих пор только воины и маны могли брать в жены женщин из каст более низкой ступени. Ваниры очень строго следили за чистотой своей крови и таких браков не допускали, а тайши не стремились к выбору, их устраивало текущее положение дел. До настоящего времени. И вот теперь кто-то вновь начал раскачивать лодку, пытаясь протащить через Собрание глав классов закон о неравных браках. Именно тогда, когда Владыки решились вывести страну из добровольной изоляции и заключить союз с людскими мирами.
– Пригласи ко мне всех свободных агентов, – приказал Антео адъютанту и подумал, что сегодня на женскую половину он не попадет.
Летта
Стемнело, и на ночлег Борг велел остановиться на постоялом дворе большой деревни со смешным названием Курочки. Летта, еще не совсем оправившаяся от магического лечения, так устала трястись целый день в кибитке, что была рада любой кровати, лишь бы она не качалась и не подпрыгивала на кочках. А еще ей до зуда хотелось помыться. Вымыть голову, снять с себя это допотопное платье, которое висело на ней как на вешалке, и выпросить у Борга чистый комплект мужской одежды.
Как только кибитка въехала за высокий частокол, раздались мужские голоса, замелькали факелы, кто-то подхватил под уздцы лошадей. Дик спрыгнул на землю, и Летта со вздохом последовала за ним, но запуталась в платье и чуть не свалилась с телеги, проклиная про себя дурацкие обычаи этой страны, не позволяющие простолюдинкам носить брюки! На эту тему ее просветил Борг, который всю дорогу болтал без умолку, с удовольствием отвечая на все вопросы, заданные при помощи Дика и пантомимы. Хорошо, что друг был рядом и успел подхватить девушку на руки, да так и не опустил на землю, а, бережно прижав к груди, понес в сторону большого деревянного дома. Летта не возражала. Дик, несмотря на кажущуюся худобу, был мальчиком сильным и легко нес ее бараний вес. Оказаться на руках было очень приятно, и она с любопытством оглядывалась по сторонам. Однако на крыльце Дик поставил ее на ноги, крепко ухватил за руку и первым вошел в полутемное помещение, Летта покорно последовала за ним.
