Казалось, её совсем не волновало то, как она сейчас выглядит со стороны.
В ответ я лишь пожал плечами.
– Да люди всю свою жизнь живут в мире, которого не может быть, а он – полон чудес и жизни, которых они просто не видят, – ответил я, пожав плечами. – И, дорогой Ори, – обратился я к водяному очень и очень любезным голосом, – не найдешь ли ты в своём доме, случайно, одно большое полотенце для нашей гостьи?
– Не стоит! – сразу вступила в разговор Ольга, – я и так обсохну, но как красиво! – восхищенно сказала она.
Её глаза не отрывались от пляшущих в камине зелёных живых языков пламени.
– Ори! – сказал я и выразительно посмотрел на водяного.
Хотя, конечно, в душе я и признал, что водяной прав, а ведьмочка гораздо лучше смотрелась бы без ничего вообще. И так было бы теплее у камина, в конце-то концов…
Когда водяной принёс огромное белое пушистое полотенце, наша гостья удивила нас ещё раз: мгновенно скинув с себя всё то немногое, что на ней было, кроме босоножек, она обернулась в полотенце, оказавшееся для неё уж слишком длинным – буквально до пят.
– А где одежду высушить можно? – спросила Ольга.
– На каминной доске разложи, всё быстро высохнет, – предложил водяной.
Ори вернул себе вид джентльмена позапрошлого века и был сама любезность.
Можно было даже на миг поверить в то, что воздушный пузырь, в котором он препровождал гостью в свой дом, лопнул абсолютно случайно. Не водяной, а дитё на третьей тысяче лет жизни, право слово.
Ольга так и сделала – аккуратно разложив одежду на каминной доске. Мы же с Ори притащили ещё одно кресло. Наши с Ольгой кресла мы поставили друг напротив друга – сбоку от нас был камин. Кресло водяного смотрело на камин прямо. В центре этого треугольника располагался низкий дубовый столик.
– Может, ты побудешь маленькой хозяйкой, Оль? У нас куча всего вкусного есть что здесь, что на кухне, да и ты что-то принесла, – предложил я. – Тем более, ты вроде в организации обедов понимаешь явно лучше нас?
– Но какая прелесть! – прошептала Ольга восхищенно, в который раз проведя ладонями у самых языков весёлого зелёного пламени. А помочь… Мальчики, показывайте, где у вас кухня, и что у вас есть! Выпивку оставьте здесь! – распорядилась она.
И Ольга с водяным удалилась на кухню, оставив меня в одиночестве. Причем Ори, по команде Ольги, послушно потащил её тяжеленную сумку. Я же налил себе коньяка, и, катая бокал в ладонях и иногда делая небольшие глотки, ощущал полный покой и блаженство в душе. И лишь смеялись, казалось, зелёные огнёвки в камине – вечный танец живого зелёного огня.
Прошел почти час, а бутылка коньяка лишилась трети содержимого, когда я решил пойти искать этих кулинаров.
Пройдя длиннющую анфиладу комнат библиотеки, я попал в первую оружейную залу музея и не смог не задержаться. Из этой залы шло два коридора – влево уходила ещё одна длинная анфилада залов с оружием, картинами и драгоценностями, которая сейчас была не освещена, а вот вправо вёл узкий проход на кухню.
Но вот то, что я увидел в первой, оружейной зале, прямо на входе, заставило меня замереть на месте: на подставке из чёрного камня стояла банка, или, скорее, аквариум, высотой около пяти футов, снизу она была подсвечена. И вот в нём в воде колыхалось нечто странное: бугристый шар, составленный, казалось бы, из разноцветных драгоценных камней размером с кулак каждый и сбившихся в шар, может, с три четверти фута в диаметре.
