От слов Лукаса повеяло холодом.
«А ты достаточно умен и рассудителен, док… Мало того, циничен, как и вся ваша братия…»
Холеное лицо моего собеседника дрогнуло и нелепым образом исказилось. Медленная улыбка растянула губы, как будто добряк надел зловещую карнавальную маску.
Глаза-угольки сверкнули. Он прочел мои мысли.
– Поэтому, мисс Элен, позвольте дать искренний совет. Несколько дней назад вашу историю слышали только три человека. Можете быть уверены, что все трое – очень достойные и порядочные люди, никто из нас не позволит себе дальнейшего обсуждения подробностей за пределами дома и внутри него. Кроме того, сэр Фитцджеральд взял с каждого клятвенное обещание, что услышанное умрет вместе с нами. Он прекрасно осознает, чем грозит распространение слухов. Мы с ним полностью согласны. Мой совет и, позвольте, даже приказ: хотите сохранить свою жизнь – молчите о том, что случилось! Более ни одна живая душа не должна узнать ни одной подробности.
Мне не известно, что представляют собой дома скорби для лишенных рассудка в ваше просвещенное время. Пока мы не столь гуманны, как следовало бы. Не дай вам бог хотя бы краем глаза увидеть последние прибежища для сумасшедших. Это грязные подвалы, общие для мужчин и женщин, лишенные света, элементарных удобств, где люди привыкают жить стадом, в темноте, справляя нужду рядом со спящими или совокупляющимися. Поверьте врачу, именно грех прелюбодеяния становится преобладающим в земной преисподней. Люди становятся подобны животным, дерущимся за глоток воды или за кусок хлеба, бросаемый сверху смеющимися охранниками. Из лечебных процедур там лишь ледяные ванны. Нет смысла продолжать – я вижу, что основательно напугал вас, а значит, цель отчасти достигнута. Вы будете благоразумны. Молчите – и спасете себя. Простите, что испортил хорошее настроение, но теперь вы предупреждены о скрытых опасностях и будете стократ осторожнее…
Карнавальная маска исчезла. Передо мной вновь сидел чудаковатый доктор.
– Итак, еще раз приглашаю совершить прогулку по парку – обещаю более не рассказывать страшные истории. – Лукас добродушно подмигнул.
Но я вынужденно отвела взгляд.
Так и не дождавшись согласия, врач направился прочь из спальни.
Я молчала, потрясенная до глубины души его монологом. Сказать, что он сильно напугал меня, значит ничего не сказать!
«Обещаю молчать… Только последний вопрос, доктор!»
– Прошу вас, подождите.
Лукас Фишерли замер на пороге, обернулся.
– Сэр Фитцджеральд поверил в мой рассказ?
Я с волнением ждала ответа.
Доктор удивленно вскинул брови-домики:
– Сожалею, мисс, мне неизвестно его мнение. Могу сказать одно: сэр Коллинз – один из самых достойных людей нашего общества, можете полностью положиться на него, этот человек никогда и никому не причинит вреда. Мысли его мне недоступны, он привык держать их при себе и не обсуждать даже с близкими друзьями.
С этими словами Лукас переступил порог и тихо прикрыл за собой дверь.
Находясь под впечатлением от его жуткого рассказа, я была благодарна за предупреждение. Мне ничего не оставалось, как затаиться и ждать счастливого случая. А пока… необходимо научиться быть здесь и сейчас. Как можно скорее ассимилироваться, не выделяться, попытаться обмануть историю, затеряться среди ныне живущих, стать похожей на них, но в то же время не упускать из вида свою цель. Ждать… ждать… То есть делать то, что ненавидела всю свою жизнь. Ждать открытой двери… или поворота тропы, которая, по предсказанию черноглазой красавицы, когда-то должна привести меня домой.
