Немного передохнув, мы снова отправились в дорогу.
– Ты как? – сочувственно спросил Эля я.
– Нормально, – улыбнулся мой побратим. – Ты же знаешь, как быстро заживают все мои раны.
И действительно, на эльфе не осталось ни единого следа от ужасающего падения, и если бы я своими глазами не видел его изломанное тело, я бы нипочем не догадался, что с ним вообще что-то случилось. Лишь на одежде виднелось несколько пятен уже начавшей подсыхать голубой крови.
Ночь застигла нас почти у самого подножия лестницы.
– Может быть, уже спустимся и переночуем в лесу? – предложил Далар.
– Не советую. Ньяходский лес – не самое безопасное место, и нам не стоит там задерживаться, – нахмурившись, отрицательно качнул головой магистр.
– А разве по эту сторону Великих гор вообще есть безопасные места? – насмешливо фыркнул Шактар.
И мы остановились на ночлег на последней площадке исполинской лестницы.
– Магистр, чего нам ждать в этом лесу? – спросил мага Эль.
– О, Ньяходский лес уникален. Такого места больше нет нигде во всей Вергилии, – с удовольствием заговорил Петавиус. Как и Светлика, да, наверное, и большинство других магов, он обожал читать лекции и готов был пускаться в пространные объяснения по любому поводу и без. – Прежде всего, это вообще не лес как таковой.
– Как это? – удивился Шактар.
– Когда-то давно, когда Вергилия XIV была еще совсем юным миром, а Великих гор даже не существовало, на берег моря Витт пришел могущественный чародей Тенебарис Темный. Высоко в небе висело солнце, и стояла такая невыносимая жара, что магу захотелось немного отдохнуть в тени. Но берег был гол и пуст. Тогда Тенебарис посадил там семя и с помощью магии взрастил из него большое раскидистое дерево с тенистой зеленой кроной, так хорошо защищающей от палящих лучей солнца знойным летним днем. Тенебарис отдохнул и ушел, а дерево продолжило жить. Породившая его магия наделила его уникальной способностью к росту. Но росло оно не только ввысь, но и вширь…
– Как это? – вновь с любопытством спросил Шактар.
Оглянувшись на своих спутников, я вдруг с удивлением обнаружил, что неспешный рассказ Петавиуса незаметно захватил внимание всего отряда.
– Из своих ветвей оно выпускало вниз воздушные корни. – Старый маг сорвал со скалы лозу ползучего вьюна и, зажав его в кулаке, раскинул в стороны руки, иллюстрирующие ветви дерева. – Эти корни дорастали до земли… – Петавиус чуть нагнулся, так, чтобы свисавшая из его кулака лоза коснулась камня площадки, – и укоренялись. А из них вверх росли новые стволы, такие же большие и толстые, как первый. Опираясь на эти «опоры», ветви продолжали расти дальше, как огромные древесные мосты, и постепенно это дерево-лес захватило все пространство между Великими горами и морем Витт.
– А что такое море? – с интересом спросил Далар.
Петавиус повторил орку то, что уже рассказал мне.
– То есть этот лес – одно большое дерево? – недоверчиво уточнил Хаташ.
Маг кивнул.
– Одно большое дерево с тысячью стволов и сотней тысяч сросшихся друг с другом ветвей. По легенде, его охраняют духи Малума. Но кто это или что – я не знаю. Знаю только, что «малум» на северном языке значит «зло».
Воцарилась тишина. Вскоре все, кроме дежурившего Далара, уснули. Погружаясь в сладкие объятия дремы, я думал о странном лесе-дереве. Интересно, что его породило – природная магия, светлая или некрос?..
На рассвете мы продолжили путь. Когда солнце прошло треть своего пути по небосклону, мы достигли подножия гигантской лестницы.
