Хроники Ветрополиса - страница 4

Через минут пятнадцать я всё же собрался в недовольную кучку большего размера, ударом ауры откинул от себя поливалку и продолжил формирование. Ещё через некоторое время уже стоял, поправляя одежду и оплакивая свой телефон. Ну надо же быть таким бестолковым. Второй телефон за месяц и сразу в щепки, а наушники из ушей вообще повылетали куда-то и затерялись в траве. Кир меня убьёт, ну точно. Надо будет зайти с другой стороны и попросить Лану, его девушку, купить мне новый аппарат. Должно получиться. Она очень хорошая и добрая, а ещё у неё больше денег. И тем более, на той неделе я поздравил её с днём рождения. Наверняка припомнит добро и не откажет.

Когда красноволосая перестала стонать окончательно, я уже подавил порыв смеха. Её бойфренд, не помню, как будет на русском, видимо, решил меня добить. Закончив прислушиваться, тот весьма уверенным тоном сказал: «Это птичка», а потом продолжил: «А ну иди сюда, моя шлюшка красненькая».

«Ах ты ж сукин сын, решил мне охоту испортить!» – подумал я, просто уже загибаясь от едва ли сдерживаемого хохота, загибаясь, вися вниз головой не стене уже на трёх конечностях, рукой держась за живот. Пришлось оборвать поисковый контакт с тем парнем и окончательно погрузиться во тьму. Найти, и так я его нашёл, а вот успокоиться надо. В принципе, надо было это сразу сделать, но и во тьме не скроешь внезапный удар лбом о стенку. Медленно отползая назад, это вверх, получается, я уже не сдерживал хохот. Всё было так тупо и одновременно противно, что я просто гоготал. Ну надо же! Вот даёт! «Шлюшка моя, красненькая» говорит. You're a red-faced bitch, получается. Ах-ха-ха-ха. Какой самец здесь поселился. Забывшись, я даже пару раз врезал рукой по стене. Благо хотя бы гравитация мною не ощущалась во тьме, так бы точно запутался уже в контроле за силой и сверзился вниз. Но вот после того, как до меня дошло, что я сделал, я уже точно успокоился. Я, мать его, прямо сейчас снова демаскировал себя. Поняв оплошность, дал себе же в лоб от негодования, но долго злиться не смог. В голове вдруг всплыла такая картинка: этот мачо через «о» и «а» лежит такой на своей красноволосой подруге, ритмично двигается, словно швейная машинка, конечно, не забывая шептать той горячо на ухо «Ты моя шлюшка, ты моя красненькая шлюшка», и при звуке моих ударов по обшивке, просто-таки не сбавляя темпа, снова такой к её уху приближается, горячо и влажно дышит, и говорит: «А это две птички».

Вот после этого у меня случилась форменная истерика. Я потерял контроль над своей массой и вообще, за притяжением к стене, и ощутил, как тут же начал медленно сползать по покрытию. Швы под пальцами, там, где кончалась одна плитка и начиналась вторая, только ускоряли мой спуск. Пришлось заставить ауру поднатужиться и притянуть тело к стене сильнее, отчего стали издаваться очень стрёмные звуки, словно бы кто-то протяжно пердел на высокой ноте. Заметив это, я напоследок хохотнул за мгновение до того, как мои руки скользнули бы на балконное окно, и нырнул уже во тьму своя.

У тёмных есть одна ультимативная способность. В любой момент своей жизни, если ты вдруг теряешь самоконтроль, ты можешь погрузиться во тьму своя. Так и будет по-русски, если дословно с моего родного языка. Не «свою», а «своя». В этой тьме всегда кроется главная отгадка. Находясь в чёрном ничто, ты не можешь быть в завтра или вчера. Ты вообще не можешь быть где-то, кроме как в настоящем моменте. Причём без эмоций. Оценочные суждения ещё могут витать в твоём сознании, но они постепенно рассыпаются, так как не являются чем-то подлинным. Ведь они оценивают то, чего во тьме нет. Что было за мгновения до неё. Чёрное ничто – это контрастный душ для тёмного. Сперва на полную включается холодная. Это понимание переменчивости всего вокруг. Ты успокаиваешься. И когда начинает бить дрожь, тут же появляется кипяток осознания текущего момента, он как бы проливается на всё нутро и выжигает остатки того, с чем не справился холод. Душа в этот момент не горит. Она только трепещет. Ведь знает, что, если ум снова вытянет любую карту, любое оценочное суждение, любое размышление, снова последует холодная вода. Значит-с опять остывание и обжиг. Из такой температурной среды есть только один выход. Достаточно прийти в себя.