– Это все вы! Я знаю, кто вы такой! Силикатный паук, парализующий жертву, хрустальная кукушка, выманивающая обещаниями птенцов из родительских гнезд!
Потрясенная, как и другие, этим почти физическим оскорблением члена Седьмой Гильдии, Килашандра смотрела на обычно невозмутимого и полного достоинства маэстро и думала, какую роль он, по его мнению, играет. Он собирался действовать. Его монолог был таким… таким экстравагантным. «Силикатный паук! Хрустальная кукушка!» – эти его аналогии были какими-то неправильными.
– Играть на эмоциях молодой невинной девушки… Показывать ей непривычную роскошь и развращать ее! Пока она не будет настолько одурманена, чтобы ей промыли мозги и ввели в притон мерзких настроений и сотрясающих нервы звуков!
Каррик не делал попыток прервать поток брани или отвечать на обвинения: он стоял, подняв голову, и снисходительно улыбался, глядя на дергающегося Вальди. Маэстро повернулся к Килашандре, вся его приземистая фигурка тряслась от оскорбленных чувств.
– Каким враньем насчет хрустального пения он потчевал вас? Какими баснями он вас заманил?
– Я попросила его взять меня с собой.
При ее спокойном ответе лицо Вальди застыло в недоверии.
– Вы попросились уехать с ним?
– Да. Он не просил меня. – Подчеркивая эти слова, она увидела улыбку Каррика.
– Вы слышали ее, Вальди, – сказал Каррик и взглянул на полицейских.
Плечи Вальди опустились.
– Он провел свой рекрутский набор с мастерской ловкостью, – сказал он печально и сумел даже придать голосу эффективную надломленность.
– Не думаю, – сказала Килашандра.
Маэстро Вальди сделал глубокий вдох явно для последней попытки убедить бедную, сбитую с толку девушку.
– Он говорил вам о… мах-штормах?
Она кивнула, еле сдерживая смех от его театральности.
– Говорил, что штормы стирают мозг и доводят человека до растительного состояния?
Она снова кивнула.
– Он набивал вам голову вздором насчет гор, отзывающимися симфониями звука? О хрустальных хорах? О долинах, откликающихся альфеджио? – все его тело смешно тянулось вверх в усилии выразить желаемый эффект.
– Нет, – ответила она скучающим тоном. – Но он не кормил меня кашкой о том, что мне нужны только время и упорный труд.
Вальди вытянулся в более чем преувеличенной классической оперной позе.
– А говорил ли он вам, что как только вы начнете резать хрусталь, вы уже не сможете остановиться? И что долгое отсутствие с Беллибрана вызывает страшные конвульсии?
– Я это знаю.
– А знаете ли вы, что в воде, в почве и в кристаллах Беллибрана есть нечто, действующее на мозг? Что вы многое не будете помнить?
– Это может оказаться весьма полезным, – ответила Килашандра, пристально глядя на маленького человека, пока он первый не отвел глаза.
Она первая из троих почувствовала зуд за ушами и в затылке, зуд сменился вызывающей тошноту болью. Она схватила за руку Каррика, как раз когда субзвуковой шум коснулся его, а Вальди поднял руки к ушам.
– Идиоты! – закричал Каррик: паника исказила его лицо и голос. Он отшвырнул дверную панель и бросился со всех ног к входу в контрольную башню. Килашандра поспешила за ним. Голова ее разрывалась от нестерпимой боли. Каррик перемахнул через декоративный барьер в зону для служебного пользования и тут же был остановлен силовой завесой.
– Остановите его! Остановите! – кричал он, качаясь от боли и в забывчивости хватаясь за завесу, так что из его пальцев полетели искры.
