– Тогда очень многие занялись бы хрустальным пением, лишь бы остаться вечно молодыми…
– Угу, но при этом вы также рискуете трястись или… – Андерс показал большим пальцем через плечо на каюту Каррика. – Нет, лучше уж я буду стареть.
– Но такое ведь не часто случается? – спросила Килашандра. У нее было четкое впечатление, что коллапс Каррика необычен.
– Я вижу такое впервые, – согласился Андерс. – У них бывает жар, иной раз настолько сильный, что их обкладывают льдом, но чтобы… – он постучал пальцем по лбу. – Конечно это не мое дело, но как это с ним случилось?
Его вопрос, кстати, вполне естественный, испугал Килашандру, потому что еще никто не задавал его, будто боясь ответа.
– Он был вполне… пока мы не приехали в космопорт Фьюерты. А затем взлетел челнок с резонирующей фазой привода. Он взорвался, и Каррик получил звуковой удар. – Она поморщилась, вспомнив собственную боль.
– Как любезно с вашей стороны проводить его домой.
– Я ему многим обязана. Вы говорили, что главные службы Гильдии находятся на луне? И там можно подать заявление в члены?
Он взглянул на нее растерянно и испуганно.
– Ох, неужели вы хотите стать певицей?
– А почему бы нет?
Андерс с подозрительным видом наклонился к ней и пристально поглядел в глаза:
– Вас не заставили ехать с ним? Я имею в виду, он ничего вам не сделал?
Килашандра не знала, смеяться ей или злиться.
– Я не знаю, откуда вы родом, капитан Андерс, но на Фьюерте уважают личную жизнь…
– Я не имел в виду ничего такого… – Андерс поднял руку в знак того, что не хотел оскорбить ее.
– Разве я выгляжу так, будто мне были поставлены условия… или еще что-то?
– Нет, конечно, не выглядите. Просто вы производите впечатление чувственной женщины, а хрустальные певцы не чувствительны. О, я знаю. Я слышал всякие слухи, но певцы, которых я видел – а я видел их много за девятнадцать лет – никогда ни о ком не беспокоились. Держались сами по себе. И в самом деле, есть что-то странное в Беллибране и в хрустальном пении. Я точно знаю, – он оглянулся через плечо, хотя это было излишней предосторожностью, поскольку в гостиной никого не было, – что не все, подавшее заявление и принятые, становятся певцами. Кто бы ни спустился на эту планету, не всегда возвращаются.
– Как часто ваши пассажиры просят о вступлении в Гильдию? – Килашандра вспомнила. – 20 003 техников и 4425 певца.
– Точно не скажу. – Андерс смущенно почесал в затылке. – Никогда не думал об этом. Но по несколько человек почти в каждом рейсе. Думаю, сейчас у нас человек восемь-девять. Постепенно можно определить, у кого торговое путешествие, а кто надеется стать членом Гильдии. Сейчас у нас четыре пассажира под ее поручительством, не считая вас. Это значит, что они прошли предварительную проверку в каком-нибудь другом ее Центре. Вы видели такого высокого, тощего, черноволосого парня?
Килашандра кивнула. Парень сел в последнем транзитном пункте, как раз когда Каррика везли по коридору. Парень посмотрел на нее долгим, оценивающим взглядом, а один раз она застала его у двери своей каюты, и вид у него был какой-то дикий.
– Он едет за свой счет. Не думаю, что его примут.
– Вот как? Почему?
Андерс повертел стаканчик с бренди и не сразу ответил.
– Ну, я думаю, он не того типа, который им нужен.
– А какой тип им нужен?
– Вообще-то не знаю. Но он не тот. Гильдия оплачивает обратный проезд до ближайшего пересадочного пункта, – добавил он, как будто это являлось достаточной компенсацией за отказ.
