Аня как зачарованная смотрела на разрушительные следы своей ярости, до конца ещё не осознавая, что произошло. Надо успокоиться! Сегодня уже ничто не может вывести её из равновесия. Предстоял очередной рабочий день старшего научного сотрудника областного краеведческого музея. До сдачи отчёта по проекту и его утверждения учёным советом осталась неделя, ещё неделя на организацию самой выставки и две демонстрационные недели, в течение которых Ане отводилась роль экскурсовода. Итого месяц. Ёщё целый месяц до отпуска, такого долгожданного и так необходимого для неё.
Последнее время Аню всё чаще посещала мысль об увольнении, но каждый раз, написав заявление, она не могла отнести его в отдел кадров, словно какая-то неведомая сила останавливала её. Девушка злилась на себя за своё малодушие, пыталась понять, что на самом деле удерживало её и ещё больше злилась от того, что не находила ответа. Отпуск необходим был ей как воздух. Диагноз «нервное истощение» грозил вырваться наружу потоком нелицеприятных выражений в адрес некоторых сотрудников, чего даже при жгучем желании Аня себе никогда не позволяла, или, что ещё хуже, полётом в голову оппонента какого-нибудь предмета старины. О том, что это уже вполне возможно, свидетельствовало происшествие с кувшином.
Кувшин! Только сейчас Аня вдруг отчётливо поняла, что же на самом деле произошло в это злосчастное утро. Она разбила кувшин! Само по себе это событие, может быть, и не заслуживало особого внимания, если бы не тот факт, что кувшин этот был не совсем обычный, точнее, совсем необычный. Он был старинный, передающийся из поколения в поколение. Анина бабушка передала этот кувшин ей.
– Сегодня, в день твоего совершеннолетия, я хочу подарить эту ценную вещь в твоё полное и безусловное владение, – торжественно произнесла Анастасия Павловна, вручая своей внучке картонную коробку.
Аня открыла коробку и осторожно извлекла из неё нечто, укутанное в обёрточную бумагу. Слой за слоем она разматывала бумагу. Ей уже стало казаться, что этой бумаге не будет конца, когда, наконец, блеснуло стекло. На свет божий явился хрустальный кувшин.
– Какая красота! – восхищённо проговорила Аня. – Почему он столько лет лежал в коробке?
– Так вещь-то, внученька, необычная. В детстве отец много рассказывал тебе об этом кувшине. Забыла разве?
– Я помню, бабуль, это подарок Екатерины II.
– Правильно. Ты вот на истфаке учишься, кому же, как не тебе понимать историческую ценность этой вещицы.
– Да, подумать только! Этот кувшин держала в руках сама императрица!
– А потом твоя четырежды прабабка Анна Нарышкина. И так повелось по женской линии – от одной Анны к другой. Береги его, внученька, он принесёт тебе счастье. Кувшин этот необычный. Он хранит какую-то тайну вот уже более двух с половиной сотен лет. Именно тебе, по преданию, он откроет её. Ты ведь у нас та самая, четвёртая Анна в роду. У тебя особая миссия.
– Миссия невыполнима, – улыбнулась Аня. – Какую тайну может хранить этот кувшин? Почему никто в нашем роду не имел ни малейшего представления о том, что это за тайна такая?
– Так ведь на то она и тайна, чтоб никто не знал, – улыбнулась старушка, – а ты, внученька, узнаешь.
Аня долго ещё рассматривала старинный предмет.
– Ну, полюбовалась, и ладно. – Анастасия Павловна осторожно взяла из рук Ани кувшин, – заверну его хорошенько и снова в коробку.
