Этаби, услышав шум спускаемой лестницы, нашёл в себе силы присесть и даже попробовал подтянуть своё тело.
– Сиди спокойно, – положив руку на плечо, мягко притормозил хуррита, – в таком состоянии ты не можешь сражаться. Надо заняться твоими ранами, если нас не убили сразу, есть вероятность, что можно попытаться залечить твои раны.
– Арт, это я Виктор, не бросайте в меня ничем, – прокричал сверху знакомый голос Саленко.
– Кинул бы стулом, да только у меня он жидкий, – попытался пошутить, но украинец юмора не понял.
– Каким стулом? Я несу еду, – торопливо добавил Саленко, начиная спуск. Глубина ямы достигала примерно шести метров, это я посчитал по перекладинам лестницы в количестве тринадцати штук.
– Как вы, Арт? Ну вы наделали шуму, весь Хаттуш на ушах, только о вас и говорят, – спустившись, Саленко протянул мне котелок с жидким варевом. Сверху лежали полузатопленные едой лепёшки. Украинец метнул взгляд на хуррита:
– Он умер?
– Хрен им, – взяв из его рук котелок, спросил:
– Воды нет? Нужна вода для питья и для обработки ран Этаби. Лекаря просить, наверное, бесполезно. Кстати, почему ты не с нами в яме?
– Я неплохо усвоил язык хеттов, они через меня общаются с Адой, – самодовольно заметил Саленко, переминаясь с ноги на ногу.
– Ада! Как она? Ей не причинили вреда?
– Арт, она для них богиня, – Саленко смотрел на меня как на маленького ребёнка, – только благодаря ей вы ещё живы.
– Виктор, лезь наверх, нужна вода, много воды и чистые ткани, – я даже подтолкнул украинца к лестнице. Пока я с ним болтаю, мой лучший друг на этом свете умирает.
– Они меня не послушают, – Саленко уже лез вверх, когда я ему крикнул:
– Так прикажи от имени Ады, раз у неё такая власть.
В этот раз ждать пришлось недолго, даже лестницу не стали вытаскивать, но решётку закрыли. Украинец появился минут через двадцать с большим куском тонкой серой ткани и с объёмистым бурдюком воды.
– Нарезай ткань на полосы в стандартный бинт шириной, – пока Саленко «щипал корпию», стал осторожно раздевать Этаби. Во время процедуры снятия одежды хуррит снова потерял сознание, облегчив мне работу.
– Твою мать, – вырвалось при виде обломанных древок стрел: одна сидела в левом плече, вторая в средней трети правого лёгкого на уровне шестого-седьмого ребра. Помимо этих ран была колотая рана в левой подвздошной области, но там уже кровотечения не было. Свернувшись, кровь образовала корочку. А вот самая опасная рана была на пять сантиметров выше мечевидного отростка по правому краю грудины. При каждом вдохе Этаби, оттуда пузырилась не свернувшаяся кровь и мокрота розового цвета.
– Виктор, плохи дела. Без лекаря не обойтись, – украинец подошёл ближе и еле слышно вскрикнул при виде ран на теле хуррита.
– Сейчас просто наложим повязки, чтобы не кровило. Как выйдешь отсюда – бегом к Аде и пусть использует всё своё влияние, чтобы сюда пришёл лекарь.
– Арт, ты не совсем правильно понял, – Саленко тяжело вздохнул, – они её почитают, но она тоже пленница.
– Да знаю я идиот, что не коронованная царица, – еле сдержался, чтобы не залепить ему оплеуху, – её влияния хватило, и нам сохранили жизнь?
– Да, – подтвердил украинец, не понимая, к чему я клоню.
– А если Этаби умрёт, будет выполнено её желание сохранить нам жизнь? Нет! – Сам ответил на свой вопрос и не давая опомниться украинцу, продолжил:
– Вот и сыграйте на этом. Что если пленник умрёт, будет нарушено желание богини Инанны.
