Дежурный тяжело вздыхает и посматривает на часы. Конец смены. Володька идёт в сторону стоянки такси и размышляет вслух:
– Самодела я в Москве не найду! Пока он официально не зарегистрируется, это мероприятие бесполезное… – оглядывается в сторону милицейского участка, – Чем-то они там все сильно встревожены! Дежурный отпустил Самодела в такую рань и сам не помнит этого. Странно?! А если предположим, что Самодел исчез сегодня ночью из участка, то тогда у них действительно есть повод для беспокойства. Только вот, мне об этом никто, ни за что не расскажет. Посмотрим, что у нас в газете написано! – читает газету, – Найден человек, который не понятно каким образом, попал во времена Куликовской битвы, принял там участие в сражении и каким-то не вероятным образом, снова появился в нашем мире. На нём надеты доспехи того времени. В его спине было обнаружено много стрел, а в живот, воткнуто два меча. Экспертиза подтвердила, что всё это подлинное и соответствует тому времени. Уже установлена его личность, но в научных интересах не разглашается.
Володька пристально всматривается в фотографию и кричит:
– Глазам своим не верю! Так это же Гвоздь! Ничего себе?! Гвоздь, конченый алкоголик, а нырнул в прошлое, что бы помочь нашим ратникам в сражении! Молодец! Я восхищён таким подвигом! Так, всё! Я срочно выезжаю туда! Я представлюсь его родственником и заберу его в свой институт!
Поднимает руку и машет таксисту. Такси останавливается, Володька садится в него и уезжает.
Середина девятнадцатого века. Царская тюрьма. Самодел просыпается в камере, смотрит по сторонам и воротит носом.
– Фу! Ну и вонь! – кричит громко, – И это, вы называете камерой для блатных?
Напротив него на наре лежит уголовник. Он лежит на боку и лицом повёрнут к стене. При крике Самодела, он резко открывает глаза и тихо говорит:
– Самодел! – резко переворачивается и правда видит перед собой Самодела, – Самодел, неужели это ты? – кричит уголовник.
Самодел ещё не проспался. Он хлопает от удивления ресницами и смотрит на уголовника.
– Федька, ты тоже тут? – говорит Самодел, – Слушай! Сейчас выпускать будут, пойдём куда-нибудь похмелимся! Колосники горят после вчерашнего, хоть огнетушитель с собой таскай!
– А кто тебе сказал, что, сейчас выпускать нас будут? Отсюда одна дорога! На виселицу!
– Федька, хорош прикалываться! Ещё не одного не повесили, за то, что тот в вытрезвитель попал! Сейчас свистнем коридорного и договоримся.
– Самодел! Ты что ещё не понял? Посмотри на себя, посмотри вокруг себя! Во что ты одет? Ты в прошлом, в девятнадцатом веке!
Открывается камера. В коридоре стоит жандарм.
– Заключённые на прогулку! – кричит он.
Уголовник обращается к Самоделу:
– Вот коридорный, договорись с ним!
Самодел смотрит на жандарма таким взглядом, как будто перед ним не человек, а огненная пропасть. Их выводят во двор. Самодел напугано смотрит по сторонам и говорит:
– Федька, я не понял?! А, как я сюда попал?
– Наказание! Наказание за вторжение в прошлое! Вот нас и отправили в наказание в девятнадцатый век. Ты бивни таскал с бабкой?
– Таскал?! Был грешок!
– Вот теперь и расплачивайся!
– А кто нас сюда отправил?
– Не знаю?! – говорит уголовник и о чём-то задумывается, – Какие-то силы?! Эти силы на всех живых свою власть имеют…
– Если я здесь в тюрьме, то тогда, что я успел натворить? Ну, за что меня сюда упекли?
– Говорят, что это место для беглых каторжников! Вот, теперь и вспоминай, с какой каторги ты сбежал. Я, например, свою каторгу даже в страшном сне не видел, а как ты уже заметил, я тоже здесь! На помилование надеяться нечего. Император даже, говорят, и не рассматривает прошения.
