Выбрались мы из воздуховода пыльные и недовольные. Помещение, в котором оказались, больше походило на кладовку для дроидов-уборщиков. Темно, захламлено, куча портов для зарядки дроидов.
– Долго, – раздалось сбоку, после чего вспыхнул неяркий зеленоватый свет.
Вздрогнув, я тут же оглянулась. Мужская часть команды в полном составе, вальяжно развалившись на полу, внимательно нас рассматривала.
– Не ворчи, – зевнула я.
Судя по голосу, говорил Рим.
– Все в порядке? – поинтересовалась Мэла.
– Да. Подъем. Выдвигаемся, – скомандовал ведущий.
Не поняла. А отдохнуть? Мне что, не дадут отдохнуть?
Судя по рабочему настрою команды наемников – не дадут.
Мужчины плавно поднялись на ноги. И так у них это синхронно получилось, что я залюбовалась. Только Шин чуть отстал, ну оно и понятно.
Как оказалось, нам вновь придется лезть в вентиляционную шахту.
– Но зачем? – не поняла я.
– Увидишь, – прекратил всяческие вопросы Рим. – Первым лезет норм.
– Шин, – поправил ведущего Шин-Рен.
– Следом птичка и я, – проигнорировал его ксерк. – Дальше Мэла, Лай, Змей, замыкает Ганзо.
– Всю дорогу тыкаться носом в задницу Лая? Нет уж, увольте, – поднял дохис руки в жесте поражения.
– А ты не тыкайся, – парировал Рим.
– А, может, жребий? Я, может, тоже хочу, чтобы впереди меня симпатичная попка ползла, – не унимался механик.
– Змей, заткнись, – одернул наемника ведущий. – Ганзо не возникает, и тебе не стоит.
Чешуйчатому больше ничего не оставалось, кроме как подчиниться приказу. Так мы и поползли. Шин, я, Рим, постоянно шипящая Мэла, изредка отпускающий пошлые шуточки Лай, ворчащий Змей и по традиции молчаливый Ганзо. Долго ли ползли, коротко ли, меня не интересовало. Хотелось лечь и заснуть.
– Может, вы уже заткнетесь? – рыкнул на всю эту когорту ведущий. – Хотите, чтобы нас прямо здесь нашли?
– Пришли, – внезапно остановился норм.
Стоит ли говорить, что я не успела затормозить? Одно радовало, между нами было достаточное расстояние, и максимум, что могло произойти, это нанесение нетяжких телесных повреждений конечностям ушастого посредством наползания на них.
Послышалось невнятное копошение, и вскоре нас озарил мутный свет шахты лифта.
Так вот как они собрались спускаться на минусовые этажи.
Шин-Рен свесился вниз, после чего и вовсе спустился в проем. Рефлекторно я рванула за ним, дабы поймать неуклюжего норма, но увидела, что норму помощь не нужна. Он закрепил скобу на стене и завис в воздухе, болтаясь на тросе.
А я тем временем разглядывала шахту лифта. Огромная, круглой формы, с полным отсутствием каких-либо тросов, она больше была похожа на шахту платформы.
– Птичка, шевелись, – подтолкнули меня сзади.
Делать нечего, взяла свою скобу, свесилась в проем и закрепила ее как можно ниже, после чего рыбкой скользнула вниз. Чувство свободного полета, пусть и короткое, ни с чем не сравнить. Резкое натяжение, глухой несильный удар о стену. Вот я и болтаюсь над темной бездной.
Подождав, пока остальные последуют нашему примеру, начала медленно опускаться вниз с помощью портативной лебедки. Слава технологиям, благодаря которым мы имеем прочнейший трос толщиной в шерстяную нить. Кажется, разработка нормов. Нейротановое волокно называется.
– А вот теперь можно расслабиться, – выдал ведущий. – Здесь слышимость никакая. Стены из метатона поглощают звуки. Итак, птичка, какого кхара тебе лет меньше, чем дочке Ганзо?
– У Ганзо есть дочка? – удивилась я.
