I измерение - страница 12

У Андрея новая идея. Хочет в Москву перебраться.

К нам Леночка Митяева приезжала. Жила у нас, так весело было с нею. Она нас познакомила с братом Женей. Я была очень удивлена, когда ко мне пришла Лена с известной местной звездой юношеского театра, да ещё сказала, что это её брат по матери. Жене у нас понравилось, и он обещался у нас бывать. А мне ведь скучно одной. Все дела по дому переделаю и не знаю, куда себя деть. Ну ладно, разболталась. Хотела ведь всего несколько слов черкнуть, а вышла поэма. Все остальное расскажет Лена. Пока».

– Да, расскажет она! – Ольга с усмешкой посмотрела на Ленку.

В дверь постучали.

– Здравствуйте! – послышался обаятельный мужской голос в прихожей, когда Ленка открыла двери.

– Зрастя! Батяня дома? – спросил второй развязанный ехидный голос.

– Нету-с, – Ленка попыталась закрыть дверь, но её отпихнули и бесцеремонно вошли в дом.

– Ты одна? – все тот же ехидный голос и на пороге возникла рыжая фигура Мишки Мейдзи. – Вижу-вижу с кем ты тут…. Наше вам почтеньице, – раскинув руки для объятий, он шел прямо на Ольгу.

– Это что такое?! – ледяным тоном спросила Ольга, высокомерно приподняв бровь.

– Здравствуйте, Ольга Дмитриевна, – за спиной Мейдзи стоял Лешка Дегтярёв. – Мы вот к Евгению Васильевичу пришли, а его нет. Мы подождём его Елена. Можно?

– Только вот вы один, без этого разгильдяя!

– Без оскорблений, пожалуйста!

– Мейдзи! Пьян?! – резко спросила Ольга.

– Голуба моя…

– Понятно! Иди-ка ты, дружок, отсюда и товарища с собой прихвати, – Ольга встала и, круто повернув за плечи Мейдзи, легонько подтолкнула к выходу.

– Уже иду. Леха пойдем. С этой дивчиной ничего не попишешь. Пойдем, мой верный друг, мой друг бесценный…

– Балбес, – крикнула Ленка с крыльца вдогонку приятелям. Заперев дверь на засов, она вернулась в комнату. – Н-да-а, Лешка смотрит на тебя с большим интересом. Только всё это напрасно.

– Почему же?

– Оттолкнешь!

– Может и нет, – раздумчиво ответила Ольга.

– Ну а Долговых ты в Москве навестила?

– Нет, – поникла головой Ленка. – Я ходила к ним несколько раз, тилинькала – тилинькала, никого нет!

– Что ты делала? – не поняла Ольга.

– Тилинькала…. В смысле звоню, у них рядом с дверью кнопка такая. Её когда нажимаешь, то в квартире тилинь-тилинь слышно.

– Поняла-поняла, – отмахнулась подруга.

– Ольга! – послышался голос матери.

– Ладно,– Ольга сунула письмо в карман, – пойду я, моя мамка пришла.

– Валяй.

– Опять на картошку пойдем, – вздохнула Ольга, повязывая платок.

– Я тоже сейчас на огород пойду.

* * *

– Дома столько дел, а ты там рассиживаешься! – с упреком встретила дочь Марья Тихоновна, прихорашиваясь перед зеркалом. – Сейчас отец с полей вернется, нужно ужин готовить, а ты все шатаешься где-то. Почему до сих пор огурцы не политы?! – одна за другой звонко падали на стеклянный столик шпильки, которые Марья Тихоновна вынимала своими тоненькими пальчиками. – А когда горькие огурчики попадаются – мы морщимся: «невкусно!» – она изящно наклонила голову к плечу и теперь снимала брошь.

– Натаскай воды!

– Сейчас, – буркнула Ольга.

И пошли друг за другом выглядывать из разных уголков двора житейские дела: то нужно полить, это надо прополоть, капуту от бабочки побрызгать, паданцы под яблоней собрать. Усталая, Ольга садится за стол только тогда, когда приходит с работы отец и Марья Тихоновна румяная от жаркого огня печи с туго заплетенной косой накрывает ужин.