I измерение - страница 5

Однажды вечером, когда солнце клонилось по мягкому теплому воздуху за горизонт, и чистый Енисейц наполнялся ночной прохладой, Ольга и Ленка уселись на крылечке. Как к ним, лузгая семечки, подошла тетка Нюрка Сковородникова.

– Здорово, девки!

Ленка и Ольга недовольно переглянулись:

– Припёрлась, – прошипела Ольга, а Ленка лишь недовольно вздохнула.

– Слыхали новость-от? Танька Данилова, – перешла на шепот тетка Нюрка, – бездетная!

– Чего?! – грозно поднялась Ольга. – Чего болтаешь, тетка Нюрка?! Совсем очумела!

– Всем, чем есть, тем и клянусь, правду говорю!

– Ты языком своим не трепи! Иди отсюда! – наступала Ольга на тетку Нюрку.

– Вечно настроение испортишь, и как тебе коровы молоко дают, – наивно удивлялась мягкая по натуре Ленка. – Иди! Иди!

– А вы сходите и сами узнайте, – с обидой проговорила Сковородникова, шаркая старыми потрепанными тапками по тропке к новым слушателям её вестей.

Девчонки молчали. Какой-то отвратительный осадок оставался у каждого енисейца после встреч с нею. Тетка Нюрка работала на ферме дояркой, а в свободное время она ходила следом за своим бедным несчастным мужем, который когда-то сделал большую глупость, взяв её в жены, и испортил себе этим жизнь. Муж её, Андрей Сковородников, когда-то лихой молодец с шикарной шевелюрой, что бил немцев в I Мировой, теперь стал несчастным трактористишкой, который любил свою машину больше, чем жену и трех дочерей. Старшая, Валентина, училась в городе на математика. Средняя, Людмила, работала и жила в Енисейце. А младшая, Александра, или просто Шурка, училась в одном классе с Ленкой Митяевой последний год.

– Вот дура! – буркнула Ольга. – А вдруг с её дочуркой такое несчастье случится?

– Пойдем, сходим, – предложила Ленка.

Ольга кивнула.

– А-а-а, великие подружайки прибегли – Шурка стояла по-хозяйски подпершись в бока – Там и без вас утешителей достаточно.

– Иди отсюда, Лебедева, – прошипела Людка на Ольгу, – И не мелькай здесь больше, поняла?

– Вот соседи! – иронично изумилась Ольга. – Я тоже себе таких хочу. Ты больно-то глотку не рви, – посоветовала Ольга Людке, – а то я твоего Мишку Мейдзи враз захомутаю.

– Ведьмачка! – в бессильной злобе простонала Людка. Она давно замечала, что её суженый заглядывается на Ольгу.

Лебедева подхватила Ленку за руку и увлекла к Даниловой.

Тут действительно была истерика. Таньке консилиум врачей поставил диагноз «бесплодие».

Через несколько дней Танька пришла на ферму с твёрдым решением:

– Всё, – развязав косынку, сказала она, когда девчата уселись за обеденным столом, – уезжаю я отсюдова, девоньки!

– Куды ж? – спросила Людка Сковородникова.

– В Севастополь.

– Почему туда? – поинтересовалась Ольга.

– Не знаю, всю жизнь хотелось посмотреть на этот славный город, да и мамка заладила «Севастополь» да «Севастополь».

– Девчата! Девчата! – влетела в комнату Шурка Сковородникова.

– Чего орёшь?

– Смотрите, смотрите какой!– она выглядывала из-за шторки во двор.

– Где? – подлетела к окну её старшая сестра.

– Кто это?

– Не знаю, хорошенький, правда?

– Ничего, – одобрила Людка.

– Пошли отсюда, – Ольга решительно встала из-за стола.

Они с Танькой вышли на двор.

–Вот теперь можно спокойно поговорить.

Девушки вошли в маленький садик и тихо пошли по песчаной тропинке.

– Ну так что же? Как же? – спрашивала Ольга.

– Не знаю.

– Как «не знаю»? А кто должен знать? Вон Адрианчук тоже твердил: «не знаю», а у самого программа на 20 лет вперед расписана.