И каплет время… - страница 3

Шумит трава. Ликует небосвод.

И собран хлеб, и сорван плод.

Во всем величие, уверенность и сила.

И там, у горизонта, вдалеке,

Они стоят, рука в руке,

Мать и отец единственного сына.

Всему предел. И детству есть предел.

И он уходит. На переднем плане

Шумит трава, и дом, под солнцем бел,

И ставни настежь…

Каждый день из года в год…

Каждый день из года в год

Начинается надеждой,

И разбросанной одеждой

Первых утренних забот.

Кто-то по двору идет,

Слышен звон ведра пустого…

Начинается с простого

Каждый день из года в год.

На беду, живу не так.

На беду, томленье словом.

Словом, я разочарован,

И все это не пустяк.

Как же быть на свете белом?

Жить в колючей пустоте?

Что-то знать и что-то делать,

Говорить слова не те?

Нищий

По вагонам ходит нищий:

В сапогах и телогрейке.

Милосердие он ищет,

Собирает по копейке.

Все, что в кепку ему бросят,

Принимает он поклоном.

И отсвечивает осень

Медяков его зеленым.

Вот он спит в пространстве душном

На вагонной длинной лавке –

В кепке рядышком полушки,

Будто карточные ставки.

Бог, зачем у двери Рая

Он нашел свое жильё,

По копейке собирая

Милосердие твоё?

Как губка, вечер влажен…

Как губка, вечер влажен,

Он радостью несмелой

Стучится в окна ваши,

Воркует голубем белым,

Звенит звонком трамвайным,

Шуршит листвою вишен.

Всемировой дневальный,

Он на дежурство вышел.

И вот как в детстве, снова

Вы не стыдитесь верить,

Что вы всему основа,

Что вами дышит Время.

Застенчивое чудо,

Как губка, вечер влажен!

И кто мы есть? Откуда?

Какое Слово скажем?

Из книги «Голос дудочки тростниковой» (2012 г.)

В жизни глупой и бестолковой,
Постоянно сбиваясь с ног,
Пенье дудочки тростниковой
Я сквозь шум различить не смог.
Александр Галич

Что почести, что юность, что свобода
Пред милой гостьей с дудочкой в руке.
Анна Ахматова

Поэзия

Где быт, суета и короста

Привычек оставили след,

В сетях своего благородства

Живет, задыхаясь, поэт.

В помятом камзоле, при шпаге

Сидит за столом, одинок,

И мысли его на бумаге

Острей, чем у шпаги клинок.

Пусть мимо грохочет эпоха,

Варганя делишки свои,

И с некою долей подвоха

Молчат за окном соловьи,

Но там, в несгорающей выси

Другой на события взгляд –

Там звезды рождаются мыслью

И буквами в небе горят.

Беззвучно в мерцающей бездне,

Послушны игре волшебства,

Сплетаются звезды в созвездья –

За буквою буква – в слова.

И стих, бесконечный и тонкий,

Бежит за строкою строка,

Как будто бы острой иголкой

Незримая пишет рука.

Так вот почему ты такая,

Поэзия! Вот почему

Мы долго глядим, не мигая,

В бескрайнюю звездную тьму!

И, бредя заведомым раем,

Мы знаем уже навсегда

Какую мы книгу читаем,

Где каждая буква – звезда.

Памяти австрийской империи

Евгению Витковскому

Говорящий безупречно по-немецки господин

Коротает поздний вечер, он несчастен, он один,

Его усики, как спицы или стрелки у часов,

У него глаза лисицы, в сердце – дверка на засов.

Нет, ему не улыбнуться: трость, перчатки, котелок,

Чашка чая, торт на блюдце, очень медленный глоток.

Ах, Богемия, ах, горы, далеко до Мировой,

В город Вену мчит нас скорый, бьет на стыках чардаш свой.

Нет войны еще в помине, нет обстрелов и смертей.

В ресторане сумрак синий, скука, несколько гостей.

В красных розах занавески, в канделябрах свечек воск…

Будет Прага петь по-чешски, отряхнув немецкий лоск,

Будет Лемберг[1] герб орлиный крыть с холопской прямотой,

Будут горы Буковины под румынскою пятой.

Но еще беда не близко, далеко еще беда…

Ночь империи Австрийской. Скоро Вена, господа!

5 ноября 2010 г.

Назад Вперед

И каплет время… - страница 3

Похожие книги