Мишка выехал на дорожку и поехал вдоль дома. Он смотрел больше вверх, стараясь разглядеть облака, которые прятались за густыми ветками и листьями. Неожиданно жалобный скулеж привлек его внимание. Мишка тут же повернул голову на звук и постарался разглядеть того, кто его издавал. Сначала ему ничего не удавалось разглядеть, потому что яркое солнце, которое хоть и пряталось за листьями и ветками, все же светило весьма неплохо. Глазам потребовалось некоторое время, чтобы настроиться на темный угол дома. Когда глаза немного освоились, Мишка разглядел, что в темноте кто-то шевелится. Он подкатил поближе. Совсем вплотную подъехать у него не получилось, мешал высокий бордюр, поэтому Мишка поехал по дорожке к соседнему подъезду, который был поближе к неизвестному существу, и уже оттуда разглядел того, кто скулил.
– Собачка! – радостно воскликнул он.
И правда, перед ним оказался щеночек. Черненький, симпатичненький, хотя немного и толстоватый.
– Какой симпатичный!
Мишка стал звать щенка. Сам он никак не сумел бы к нему подъехать, тут уже мешал не только бордюр, но и высаженные кусты, и старые деревья.
– Иди сюда! Барбосина! Барбосик! Иди сюда!
Щенок (и как только он сумел догадаться, что зовут именно его?) перестал скулить и прислушался, а затем медленно и не очень уверенно направился в сторону мальчика.
– Давай, давай, еще немножечко, Барбосик, беги ко мне.
«Беги» – это звучало очень громко для того способа передвижения, которое применял щенок. Его короткие лапы переставлялись с некоторым трудом, а пузо зачастую чиркало по земле. Щенок выглядел несколько вялым, хотя вполне возможно, что он просто был еще совсем маленьким и ничего толком делать не умел. Но все же собака старалась изо всех сил. А Мишка ее отчаянно поддерживал.
Сколько времени прошло, сказать трудно, для Мишки это было не более минуты, для щенка – часа два. А для нас – всего пару строк. Но время временем, а передвижение передвижением. Щенок добрался до коляски и стал тыкаться в нее носом. Он пытался достать до ног мальчика, но для этого ему нужно было встать на задние лапы, а это у него почему-то не получалось.
– Придется тебя дрессировать, – весело сообщил щенку Мишка и попытался дотянуться до него рукой. Не получилось. Слишком сильно наклоняться мальчик не решился, боясь вывалиться из коляски. Ногами пошевелить он не мог, чтобы еще и ногой привлечь внимание щенка. Поэтому он продолжал просто подзывать щенка, наклоняясь вперед насколько было возможно.
Щенок, чувствуя, что его зовут и хотят приласкать, удвоил свои усилия, пытаясь взобраться на подножки инвалидного кресла. У него почти получилось, но он вновь свалился на асфальт, прямо на спину. Неуклюже перевернулся и вновь предпринял очередную попытку. Мишка решился на более отчаянный шаг – поставил кресло на тормоза и постарался наклониться как можно ниже. Левой рукой он держался за подлокотник, а правой тянулся к щенку.
– Давай, щеночек, давай. Еще немножечко, постарайся, – шептал он.
Сначала ничего не получалось, но затем Мишка стал потихонечку раскачиваться – рывочек вперед, затем откат назад, затем еще один рывок и снова слегка приподняться, третий рывок, четвертый… Лишь на шестой раз у него получилось ухватить щенка за шкирку и потянуть его наверх. Сначала удалось затащить его на подножки, и лишь затем Мишка сумел поднять щенка к себе на колени.
