Вот ещё брата он выкупит, и лучше прежнего заживут новые дворяне Шульгины.
Событие двенадцатое
В Шутово въехали поздно вечером, уже даже стемнело. Пётр об этой своей вотчине знал только по паре писем, да и то последнее было больше года назад. Даже точного местоположения не знал, пришлось заезжать в Смоленск и искать там товарища воеводы Фому Исаева. Богатырь вершиловцам обрадовался и всё зазывал их в гости, но Пожарский, понимая, что нужно спешить, предложил сделать наоборот. Вот, все вместе, и въехали в Шутово уже в сумерках. Силантий Коровин князя с Исаевым пригласил к себе, а остальных вершиловцев разместил в школе. Так и где ещё можно обустроить четыре десятка человек. Пожарский взял с собою десяток Бебезяка, два десятка Афанасия Бороды и польский десяток Милоша Барциковского. А вот коней раздали по дворам, все одвуконь, так что почитай чуть не сотня их получается.
Пётр так вымотался за два последних дня в дороге, что заснул ещё за столом. Он смутно помнил, как Фома помогал ему добраться до лавки, а потом, как вырубило. Проснулся он от выстрелов. Сначала подумал, что снится. Кому здесь в Смоленске стрелять? Но грохнуло где-то поблизости, и Пётр скатился с лавки на пол и на четвереньках бросился к окну. Вот же, твою мать! Ляхи. Здесь в нескольких десятках километрах от границы. Поляков было десятка три. Они гарцевали на лошадях на небольшой площади, что образовалась, ограниченная с одной стороны храмом, с другой теремом Коровина, а с третьей забором футбольного стадиона. Ляхи были в гражданской одежде, выделялись несколько человек, явно шляхта, красными жупанами. Пожарский знал, что в 1613 году сейм запретил мещанам, за исключением членов магистрата, ношение одежды из дорогой ткани, дорогих мехов, «кроме лисьих и иных подлейших». На шляхтичах были суконные венгерские шапки – магерки, Пётр осенью и весною и сам такую носил. Эти же и летом выперлись, ну как же, нужно показать, что ты благородных кровей и тебе соболь по карману и разрешён.
Паны ездили по площади кругами и напомнили Афанасию Ивановичу фильмы про индейцев, те по замыслу ГДР-овских кинематографистов, тоже носились по площади кругами и палили в воздух. Рядом с князем у окна оказался Коровин.
– Силантий, что это за представление, часто у вас так? – Пётр отпрянул от окна, какой-то поляк пальнул из пистоля по дому и разбил стекло.
– В первый раз. К нам в прошлом годе крестьяне из-под Могилёва пришли, почитай два десятка семей. От пана своего сбежали, тот церкву православную закрыл и в латинскую веру хотел холопов своих обратить, вот они всем селом и утекли на Русь. Ко мне попросились, ну я их пожалел и взял. Пан их, поди, явился. Что теперь будет? – староста виновато опустил голову.
– А что теперь будет? Правильно ты крестьян забрал. Молодец даже. А с этими сейчас разберёмся. Школа далече? – Пётр снова выглянул в окно.
Часть ляхов спешилась и заряжала пистоли с пищалями и мушкетами. Пётр их даже пересчитал. Получилось пять шляхтичей и двадцать семь человек попроще. Хотя, в Польше полно очень бедной шляхты, которая себе и коня-то позволить не может. Живут вот такими телохранителями при более богатых. Итого тридцать два человека. Да, если бы они вчера не приехали, то всё могло кончиться довольно печально. Только бог оказался на стороне православных. Именно сейчас в школе четыре десятка спецназовцев, понятно, уже проснулась и … Стоп. Там ведь десяток ляхов. Они, конечно и в Вершилово пожили и воевали со шведами здорово, но тут ведь не шведы. Тут свои. Как себя будущие «рулетчики» поведут. Ну, что ж. Вот и проверим.
