— Какая мать? О чем ты? Ты что, головой ударилась? — спросил он. Однако в его голосе почему-то проскальзывали нотки радости и восхищения.
— Я — мать! А жители Андоры — мои дети! Только я могу наказывать их и только мне решать, как долго. Я в гневе! Моих детей обидели, они страдают и, как любая любящая мать, я обязана встать на защиту своих детей. Я не прощу тех, кто осквернил их души и сделал им больно! Поэтому с этого момента моими тренировками, Абаддон, займешься ты! Я хочу стать сильнее! Я хочу стать настолько сильной, чтобы больше не видеть слез и страданий! Я объявляю войну двенадцати домам!
— Наконец-то! — выдохнул он. — Слава Танатосу, ты это сказала! До тебя дошло!
— Имгелрамус мне за всё заплатит! Я отплачу ему стократно! Никто другой не смеет заставлять моих детей плакать! И без разницы: живут они на светлых землях или нет, но они мои дети и я люблю их!
— То есть, ты прощаешь их? — спросил он с надеждой в голосе.
— Да, всех, кроме Каймара и двенадцати столпов, — как только я это сказала, тело Хисы дернулось под моими руками. Он отскочил от меня и посмотрел на свои руки. По всему телу была черная печать, которая через мгновение испарилась.
— Что это было? — спросила я в шоке, хотя сама уже знала ответ. Я только что сняла проклятье!
— Не знаю, но мне дышать легче, да и манна в теле поддается контролю. Я больше не чувствую тяжести и нет страха, что я обращусь.
— Молодец, — сказал Абаддон, — ты только что сняла проклятье, я горжусь тобой. Оно сжирало у тебя столько сил, поэтому ты так медленно развивалась, еще и с таким трудом.
— Но я оставила его на Каймаре и двенадцати домах…
— А, это фигня, ты даже не почувствуешь. И да, я буду тебя тренировать, и ты станешь сильнее! Но для этого надо обязательно пройти первый тур и заполучить око хембалы!
— А это что? — спросила я, но тут раздался горн.
— Внимание всем участникам турнира: просим явиться на арену! Внимание! Турнир начинается!
4. Истина и лож.
Вместе с Хисой мы пришли на арену. Абаддон внутри замолчал, видимо, чтобы не спалить меня. Больно много здесь лишних глаз. Вдруг почувствуют что-то неладное. Вся команда, включая Велес и Кёхея, вопросительно посмотрела на меня и Хису после нашего эффектного появления буквально за мгновение до начала речи ведущего.
— Что, почему вы вместе? — спросил Кёхей. — Что-то случилось?
— Да так, Люция помогла омеге, у которой началась течка. Но темный подумал, что она хочет навредить девчушке. Я вовремя вмешался, всё хорошо, никто не пострадал.
— И как зовут этого темного? — спросил Кёхей ледяным тоном. Внешне он был спокоен, но по тону я поняла: он в ярости.
— Шинсо, — ответил Хиса, а я мысленно дала ему подзатыльник.
— Шинсо, значит… — повторил он. — Не сочти за грубость… можешь мне его показать?
— Зачем? — спросил Хиса.
— Ну, ты же знаешь, я командир отряда и мне надо знать, кто может угрожать нашей команде. И тем более я мужчина, защищать женщин — наша прямая обязанность. Раз кто-то обнажил клыки на кого-то из нас, то пусть готовится их потерять. Потому что я выбью из каждого всё дерьмо.
— Вон он, сидит на скамейке запасных, — кивнул Хиса в сторону Шинсо. Он сидел и смотрел куда-то вдаль, совершенно не подозревая, что только что нажил себе врага.
Как же удивится Кёхей, когда поймет, кто перед ним. Кстати…А почему он не понял, кто этот темный?! Это же Оиши! Или ему память на него отбило
