Моя тяга к финансам, соответствующее образование, которое, к счастью, мне никто не навязывал, и никто не пытался сбить меня с выбранного пути, к моим двадцати трем годам, сделали из меня довольно обеспеченного и перспективного молодого человека, которому был открыт весь мир и за которым увивались лучшие красотки города.
И все было бы здорово. Но мой ненаглядный папочка решил, что я все-таки нужен делу всей его жизни и предложил мне встать у руля своей компании. Я по привычке отказался, хотя когда-то только об этом и мечтал.
И тут же вляпался.
Папа каким-то чудом стал совладельцем моего бизнеса и мог с помощью своих связей разрушить все, что я сам создавал. А я не мог это ему позволить. Поэтому пришлось идти у него на поводу и целый год провести в Штатах, изучая основы создания и ведения бизнеса у лучших преподавателей страны.
Я скучал по дому. По сестре, которая была младше меня на три года.
Но, ступив на родную землю, понял, что не готов к встрече с семьей. Мне нужен был глоток свободы, нужно было ощущение полета и вседозволенности хотя бы на эту ночь, поэтому я взял свою тачку и рванул туда, где я всегда был счастлив, навстречу острым ощущениям.
Но расслабиться не удалось.
- Клим! Какого черта? Я жду тебя дома! И давай без глупостей! Не заставляй меня делать то, чего я не хочу!
Нет, папа не рискнул бы разрушить мое дело из-за такой мелочи, но вот прислать своих качков, которые бы скрутили меня при всех, это раз плюнуть. Так было уже сто раз.
Можно было бы дать отпор, но мы и это проходили. Шавки отца брали меня не силой. Количеством.
И сбежать бы не получилось. Уверен, они пасут меня от самого аэропорта. Поэтому папа и в курсе, где его сынок.
Зло сплюнув на землю, я направился к своей тачке, где по пути меня и перехватил, вернувшийся с заезда, Смоленцев:
- Ты куда?
- Домой!
- Батек?
- Ага…
Смоленцев сочувственно покачал головой, но мне его поддержка была до фени. Мне нужно было как-то решать проблему с отцом. Не мог же я быть его марионеткой всю жизнь?
- Подбросишь Янку домой? У меня еще один заезд, а ей домой надо.
- Горшок звенит?
- Клим, хорош! Она может слишком правильная, но у меня с ней все серьезно. И я бы не хотел, чтобы ты ее обижал. Она мне очень дорога.
- Ты серьезно?
Я не мог поверить в то, что слышал.
- Абсолютно. В октябре мы поженимся, и я стану примерным семьянином.
- Кто ты? И где мой друг?
Ванек рассмеялся.
- Я все тот же балбес и разгильдяй. Просто встретил ту самую. Знаю, поверить трудно, но ты поймешь, когда сам встретишь свою ту самую.
Теперь рассмеялся я сам.
- Я правда рад. Просто верится с трудом. Я к такому не был готов.
- Ну, как есть… Не обижай ее… И не сравнивай ни с кем. Ты, когда с ней познакомишься поближе, поймешь, что она офигенная!
Я вздохнул. Смоленцев похоже и вправду был влюблен и ничего вокруг не замечал, кроме своей Янки. А мне почему-то стало неловко. От того, что я не так давно позарился на его любимую. Нехорошо это как-то. Хотеть будущую жену лучшего друга. Пусть даже мимолетно и кратковременно.
- Веди давай свою офигенную! Я у ангаров припарковался, - улыбаясь, предложил я Смоленцеву, понимая, что это не то, что нужно в этой ситуации.
Не стоит мне видеться с этой недотрогой.
Но в итоге мы все равно оказались в моей машине вдвоем и мчали по ночному городу.
Я все же сбавил скорость, но Яна так и не расслабилась. Продолжала от страха упрямо сжимать губы и колени. Раз скорость ее не пугала, значит дело было во мне.
