– Вы что, меня не слышите? – поражённо спросила я.
– Я вас слышу, а вы-то сами слышите, что говорите? Знаете, что я думаю? Вы сели в машину к приятелю и отправились с ним на пикник. И даже сумку с продуктами собрали. А потом что-то пошло не так, возможно вы просто поругались, вот и сбежали от своего друга. А теперь хотите обвинить его.
Я слушала следователя и не могла поверить собственным ушам. Прав был мой спаситель, здесь всё перевернут с ног на голову и выставят ещё и меня виновницей.
– Они напали на меня, – стараясь подавить хлынувшие из глаз слёзы отчаяния, проговорила я.
– Втроём? И вы смогли сбежать от троих здоровых парней… сперва из машины, а потом и в лесу? – ехидно подытожил мужчина. – И они вас не догнали? Так может они и не хотели с вами ничего делать?
– Сань, ну ты скоро уже? – дверь распахнулась и в кабинет вошёл ещё один полицейский.
– Сейчас, только с нападением разберусь тут, – хмыкнул следователь.
– Какие-то проблемы?
– Да нет. Вот только девушка заявляет, что на неё напали трое друзей, с которыми она сама в машину села, а потом она смогла от них сбежать.
– Чего? Трое парней? И она сбежала? Ха-ха, вот умора! Этому дала, этому дала, а этому не дала, вот он и обиделся. Побежал за ней, а она теперь заяву накатать решила. Всё, дело раскрыто, пошли ужинать!
Такого унижения я не испытывала ещё ни разу в своей жизни. Как они могут такое говорить?
– На, подпиши, – сказал следователь и протянул мне распечатанное заявление.
Пробежавшись по строчкам, я даже всхлипнула.
– Но… но всё было не так!
– Что значит не так? – удивился он. – Ты в машину сама села? Сама! Флиртовала с парнем?
– Да нет же! Я ни с кем не флиртовала!
– Послушай, когда ты с парнем в его машине наедине и улыбаешься, это называется флирт. К тому же ты сама сказала, что за неделю до этого он тебя на свидание приглашал. Ну что парень ещё мог подумать, когда ты сидишь рядом и веселишься?
– Вы всё не так поняли! Я…
– Это ты не так поняла, – повысил голос мужчина. – Может ты думаешь, что у нас тут детский сад, где можно на мальчишку, который тебя за косичку дёргает, наябедничать? Ты знаешь, что я могу посадить тебя на пятнадцать суток за ложное обвинение? Подписывай! – прикрикнул он.
– Нет, я это не подпишу! – замотала я головой.
– Ну сама напросилась, поднимайся!
– Что? Зачем? Эй, что вы делаете? – воскликнула я, когда меня, словно нашкодившего котёнка, схватили за шкирку и потащили в коридор, а там вниз по лестнице. – Отпустите!
– Вот посидишь в камере, подумаешь, – заявил мужчина, заталкивая меня в небольшую комнату.
– Отпустите! Я же ничего не сделала! – но меня никто не слушал, только вырвали из рук сумочку и закрыли дверь.
Что же мне делать? Почему они так со мной? Почему они покрывают этих негодяев?
Сев на скамейку, я уткнулась в ладони лицом и тихо заплакала.
Спустя пару часов дверь открылась.
– Выходи, – сказал тот самый следователь, глядя на меня с усмешкой.
Выскользнув наружу, я прижалась к стене, и в страхе уставилась на мужчину.
– Ну чё встала, проваливай давай! – сказал он, и подтолкнул меня к выходу.
– Таська! – услышала я окрик Марины, когда вышла в зал дежурной части. – Пойдём скорее.
– Марин, – всхлипнула я. – Ты здесь!
– Пошли, не тяни резину, – сказала она, одной рукой подхватывая меня под локоть, а во второй держа мою сумку.
Выбравшись на улицу, я с облегчением выдохнула.
– Не стой столбом, – поторопила Маринка. – Садись в такси.
