– Представляю, что там творилось, если в наше дело включился ваш брат Майкрофт. Ведь его неукротимая энергия сравнима с деятельностью целого министерского корпуса!
– Благодарю вас Ватсон за такую высокую, на ваш взгляд, оценку возможностей моего брата, но вынужден вас огорчить – вы этого себе просто не представляете и даже не можете этого представить! – «Деятельность целого министерства» – да вы что, Ватсон! Если вы знаете меня, то уж наверно можете себе представить, что из себя представляет мой старший брат. Ту колоссальную энергию, какую я направил на раскрытие преступлений, он поставил на службу отечеству. Ему вручают заключения всех департаментов, и всех ведомств всех графств; он то центр, то расчетная палата, где подводится общий баланс всей страны, то эксперт по самым современным военным вопросам. Он знает все. Остальные являются лишь специалистами в той или иной области, его же специальность – быть специалистом во всем и знать все! И все это вместе, Ватсон, – мой старший брат Майкрофт!
Вы не поверите, но когда вчера он провел меня в секретный зал центрального диспетчерского отделения министерства связи и информации, непосредственно соединенный прямой телетайпной связью с двадцатью восемью главными столицами мира, включая государства Европы и даже Азии, я просто растерялся. Да, да, Ватсон, растерялся, как мальчишка-разносчик на углу Таймс-Сквер, которому по ошибке вместо сдачи в один шиллинг дали вдруг стофунтовый банковский билет. Вы только представьте себе стрекот одновременной работы десятков аппаратов Морзе! Целые ряды шифровальщиц, шифровальные карты, в руках которых мелькают также быстро, как веера вспотевших дам, сидящих вдоль стен бальной залы на Пикадилли. Картотеки, уходящие к высоким потолкам, для работы с которыми приходится пользоваться специальными стремянками, высоту которых можно менять, не слезая с верхней площадки, путем вращения специального штурвального колеса. Это все настолько грандиозно, что просто не поддается описанию. А когда мой брат провел меня в сверхсекретный бункер, – тут Холмс оглянулся по сторонам, как бы для того, чтобы удостовериться, что в комнате кроме нас никого нет, и, перейдя на шепот, продолжил, – …то я узнал от него такое, во что никогда в жизни не поверил бы, если бы сам не увидел это собственными глазами, вернее не услышал это собственными… Короче, это просто какое-то чудо, Ватсон! Мистика!
Представляете, уже изобретен аппарат, кстати, придумал его тоже кто-то их русских, но первыми его запатентовали, конечно, СевероАмериканские Штаты, хотя благодаря нашей разведке, чертежи этого секретного патента уже через три дня лежали на столе командующего войсками связи, сэра Чарльза Вильсона.
Так вот, Ватсон, аппарат этот – Холмс буквально задохнулся от переполнявших его чувств, – аппарат этот способен передавать звук человеческой речи без телеграфных проводов!!! Прямо сквозь воздух! Также, как и телефон Белла, связь по которому, как вы знаете, ограничена всего лишь десятикилометровой двухпроводной линией, но без всяких проводов и на огромные расстояния. Какое-то, доселе неизвестное науке особое излучение, вроде магнитного поля. По аналогии с телефоном это называется, – «Радиофон».
Я слушал его, раскрыв рот. Так маленькие дети слушают сказки о ковре-самолете, сапогах-скороходах и о скатерти-самобранке.
– Но, простите, Холмс, мне что-то не совсем понятно, – я, как и он, тоже почему-то перешел на таинственный шепот, и мой голос даже слегка захрипел от передавшегося мне возбуждения, – это же совершенно невозможно! Природа магнетизма и природа звука суть – разные субстанции! Как это вообще может быть? Это же нонсенс!
