– Все в порядке, мы от них оторвались, – ободрил я его. – Сол Федер как раз и нужен для таких вот нештатных ситуаций.
Поездка заняла всего пять минут. Когда я едва ли не бегом проводил их обоих в кабинет, Вулф уже сидел в своем сделанном на заказ кресле за рабочим столом. Он приподнялся, чтобы поприветствовать наших клиентов, спросил, удалось ли им плотно позавтракать, и объявил, что новость об их аресте поразила его самым неприятным манером.
– Прежде всего я хотел бы уточнить! – выпалил Фред, все еще стоя. – Мы пришли к вам за советом на условиях конфиденциальности, и сорок восемь часов спустя нас арестовывают. Вы считаете это простым совпадением?
Вулф, поерзав, поудобнее устроился в своем кресле.
– Так у нас дело не пойдет, мистер Уэпплер, – произнес он без малейшего раздражения. – Если вы настолько взбудоражены арестом, вам следует выйти на воздух и успокоиться. Вы и миссис Майон – мои клиенты. И оскорбительный намек на то, что я способен поступить вопреки интересам своих клиентов, настолько нелеп, что я даже не желаю это обсуждать. О чем вас спрашивали полицейские?
Но Фред не унимался.
– Вы не доносите на клиентов, – сказал он. – В этом я не сомневаюсь. Но я не настолько уверен в этом вашем Гудвине. Допустим, он тоже не сделает ничего такого специально, но он мог проявить неосторожность в разговоре с кем-нибудь.
Вулф покосился в мою сторону:
– Арчи, ты проявил неосторожность?
– Нет, сэр. Но мистер Уэпплер может не спешить с извинениями. Я же понимаю, что у них обоих выдалась нелегкая ночь. – Я посмотрел на Фреда. – Присядьте и успокойтесь. Имей я длинный язык, то и недели не продержался бы на этой работе.
– Но согласитесь, это чертовски странное совпадение, – продолжал упорствовать Фред, усаживаясь. – Миссис Майон тоже так считает. Верно, Пегги?
Пегги, сидевшая в красном кожаном кресле, бросила на него взгляд и снова уставилась на Вулфа.
– Да, пожалуй, это действительно странно, – признала она. – Да, я тоже так думала раньше. Но теперь, когда мы здесь встретились с вами… – Она взмахнула рукой. – Не обращайте внимания! Нам не к кому больше обратиться. У нас есть знакомые адвокаты, разумеется, но мы бы не хотели рассказывать им, что знаем про… насчет пистолета. Мы уже все вам рассказали. Но теперь полиция что-то заподозрила, и, хотя нас выпустили под залог, вам необходимо что-то срочно предпринять!
– Кстати, что вам удалось выяснить в понедельник вечером? – вопросил Фред. – Вы упорно не желали говорить, когда я вчера спрашивал вас об этом по телефону. Что эти люди вам рассказали?
– Они подтвердили факты, – ответил Вулф. – Как я сказал по телефону, кое-какой прогресс есть. Мне больше нечего к этому добавить… пока что. Но я хочу знать, я должен знать, что от вас было нужно полицейским. Они в курсе, что вы рассказали мне о пистолете?
Оба ответили отрицательно.
Вулф хмыкнул:
– Тогда у меня есть все основания просить вас отказаться от мыслей о предательстве с моей стороны или со стороны мистера Гудвина. Итак, какие вопросы вам задавали в полиции?
Перечисление вопросов заняло добрых полчаса. Копы не пропустили ни единой детали в общей картине, как они ее себе представляли, и, следуя инструкциям Кремера быть по возможности дотошнее, разобрали ситуацию вдоль и поперек. Не ограничиваясь днем смерти Майона, следователи во всех подробностях расспрашивали Пегги и Фреда об их чувствах и поступках до и после случившегося. Мне несколько раз пришлось прикусывать язык, чтобы удержаться от вопроса: что помешало вам послать копов куда подальше? Впрочем, ответ уже был мне известен: они оба были здорово напуганы. А испуганный человек – это лишь полчеловека. Когда рассказ о злоключениях наших клиентов подошел к концу, я проникся к ним сочувствием. Мало того, мне даже стало стыдно за Вулфа, и тут вдруг босс выдернул меня из тягостных раздумий.
