Я ломилась в дверь и вдруг увидела вдалеке этого темного помещения мой большой красный шар! Он был привязан к какому-то стенду в дальней комнате, которая находилась ещё за одной стеклянной перегородкой. Моё сердце забилось чаще, и тут я стала ломиться в этот клуб ещё сильнее! Теперь это обрело смысл. Наконец-то охранник услышал мой стук, направился в мою сторону, но, не подходя близко к двери, перекрещенными руками показал мне, что клуб закрыт. Его можно было понять. На часах было 5:30 утра и, видимо, он подумал, что я гуляла всю ночь и теперь хочу попасть в бар, чтобы продолжить вечеринку.
Я знала, что у меня есть только один шанс уговорить его меня выслушать. Если я не буду убедительна, то он повернётся ко мне спиной, уйдёт и больше просто не будет подходить к двери, как бы я ни ломилась. Миллион мыслей пролетело в моей голове. Я увидела, как заработал мой мозг, чтобы найти беспроигрышный вариант решения вопроса.
В результате он послал мне самую яркую картинку, как наш двухлетний сын Фёдор добивается желаемого. У маленьких детей дивергентное мышление. Это означает, что у них всегда много вариантов решения одной проблемы. Именно совсем маленькие дети где-то на уровне инстинктов чувствуют, как правильно поступить в той или иной ситуации. Я вспомнила мимимишный взгляд Фёдора, сложившего ручки в мольбе, тоненьким голоском постоянно повторяющего: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, препожалуйста!» Да. Я знала, что это безотказно сработает. Я тоже сложила ручки, сделала самый милый вид, посмотрела самым жалостливым в мире взглядом, проникающим в самое сердце, и несколько раз повторила: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!» Получилось. Он сделал ещё несколько шагов вперёд и стал внимательно меня разглядывать.
Я рано легла и сейчас, утром, выглядела очень даже бодренько в летнем красном комбинезоне и кедах. Охранник буквально сканировал меня, пытаясь через глаза заглянуть в душу и прочитать мысли. Все-таки он решил, что я не похожа на тусовщицу, которая гуляла всю ночь и сейчас ломится в бар, требуя продолжения банкета. Скорее всего по его мнению, либо я аферистка, либо мне действительно нужна помощь.
Охранник наконец-то направился в мою сторону. Я ликовала в душе. Но вдруг он изменил немного траекторию, почему-то пошёл чуть вбок от входной двери. Оказалось, что там в стеклянной стене было окно, которое он приоткрыл, чтобы послушать, что я буду говорить. И я через эту, можно сказать, форточку стала объяснять на английском, что у них в клубе находится воздушный красный шар, который мне очень нужен, для того чтобы отпустить его в небо с привязанным к нему списком желаний, чтобы они все сбылись, что я с мужем еду встречать рассвет и что мне нужен этот шар прямо сейчас.
Возникла проблема: я напрочь забыла, как будет воздушный шар по-английски; поэтому почти в каждом предложении, сказанном на английском, фигурировало слово «шарик» именно по-русски. Каждый раз я показывала пальцем в ту сторону, где он находился. Охранник всё время оглядывался и никак не мог понять, что же такое «шарик».
А шарик находился в дальнем помещении за стеклянной стеной. Благо, что весь клуб был сделан из стекла, включая наружные стены и внутренние перегородки. Только благодаря этому я увидела свой такой уже родной, желанный и теперь уже жизненно необходимый мне красный шар.
Ситуация начинала заходить в тупик. Охранник что-то крикнул в темноту клуба, оттуда появилась фигура второго охранника примерно лет двадцати пяти. Поподойдя к нам, он, кинув быстрый взгляд на меня, стал слушать своего взрослого напарника, который объяснял ему что-то на непонятном мне языке. Естественно, в каждом предложении фигурировало слово «шарик», сказанное по-русски именно так, как произносила его я.
