Шульц шумно сглотнул, а затем суетливо расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки, после чего хрипло и безумно низко выдохнул:
- В шкафу есть все необходимые вещи, как и в ванной комнате. Завтра утром твой личный повар Барбара оставит на журнальном столике предположительное меню, внеси в него коррективы. Не стесняйся, она полностью в твоем распоряжении. А я… Скорее всего, поживу несколько дней в офисе, чтобы сосредоточится на работе. Так что можешь на волноваться, Эмми. Отдыхай. Пока убийца не будет пойман, у тебя законный уик-энд. Все честно. Вспомни, когда ты последний раз отдыхала?
Я нахмурилась от того, как неважно выглядел Шульц. Лицо его казалось непривычно белым, напоминающим цвет двери, а огромные синяки с мешками залегли прямо под осунувшимися глазами. «Кажется, доктор Грин что-то говорил про сотрясение мозга», - вспомнила я, ведь в первый раз пропустила информацию мимо ушей из-за злости и обиды.
- Тебе нужно тоже отдохнуть, - внезапно спутанно протянула я, от обуревающей неловкости прикусив губу. Имела ли я право говорить ему подобное? Вряд ли, но моя голова не собиралась слушать здравые мысли. - Если хочешь, я могла бы и вправду помочь тебе с лечением…
Слова ударились в пустоту, а Конрад, резко развернувшись на пятках, покинул спальню, громко хлопнув за собой дверью и выключая общий свет, а я оказалась настолько вымотана, что стоило прикрыть глаза, как тут же отключилась.
***
Шульц быстро шагал вперед по длинному коридору, намереваясь скрыться в самом дальнем уголке его бескрайнего дома. Мысли мужчины непривычно путались, а грудь взволнованно вздымалась. Эмми Браун, наконец, посетила его пентхаус, и Конрад был намерен задержать в нем девушку надолго. Буквально за сутки дизайнерская фирма, изучив психологический портрет девушки по резюме, сделала идеальную спальню под ее предпочтения, максимально комфортную и уютную. Такую, в которой будет желание остаться навсегда.
Джэф Роддери оформил совершенно новый гардероб, часть коллекции отшили с нуля, что обошлось Конраду в приличную сумму. Лучшие стилисты и визажисты собрали банные принадлежности, отобрали новейшие стайлеры и другие женские электроприборы.
Однажды, несколько лет назад, во время деловой поездки в Испанию на столе переговоров партнеров «Шульц Индастрис» стояла ваза с диким гиацинтом розового цвета. Стоило Эмми войти в помещение, как она замерла и удивленно уставилась на букет, лишь под конец деловой беседы аккуратно поинтересовавшись у представителя иностранцев:
- Простите… Как называются эти цветы? Никогда не видела ничего прекраснее. А этот запах… Просто невероятно!
- Пролески, мисс Браун, - зардевшись, испанец поднялся с места и подошел к вазе. - Необычные, это эксклюзивный испанский сорт. Чаще бывают голубые и белые. Реже – розовые, - мужчина достал одно растение и, широко улыбаясь, вложил его в руки Эмми. - Наша - необычная. Она источает сладкий медовый аромат с нотками корицы. Выведена совсем недавно. Выращивают весной под срез, а цветут пролески, увы, лишь двадцать дней…
Внимательно изучая договор, Конрад всем видом демонстрировал, насколько неинтересен ему этот глупый пустой разговор, но пальцы его непроизвольно сжались крепче, когда испанец задержал свою ладонь на теле Браун дольше положенного, а затем и вовсе вложил визитку в ее дипломат, назначив вечернюю встречу.
Жаль, встреча так и не состоялась по причине внезапной надобности мужчины вернуться в Нью-Йорк. Зато вскоре Шульц организовал свой личный ботанический сад по выращиванию данного сорта розовых пролесков. Отныне они всегда стояли на входе в «Шульц Индастрис», и теперь Конрад заказал целую партию в комнату Эмми.
