– Можно еще вопрос?
Джон просто выгибает бровь и кивает. А я продолжаю:
– Моя семья…
Мне не дают договорить. Кай перебивает, я слышу долю сочувствия в его голосе:
– Тебе нельзя с ними видеться. Ты же умерла, и они тебя похоронили, помнишь? Представь, каково им будет, если они увидят тебя снова. Да еще и с такими глазами.
Как ни прискорбно это признавать, тут он прав. Спорить не буду. Просто мне до невозможности грустно, что я не смогу увидеться с родителями и сестренкой. Хлое всего двенадцать. Представляю, как ей сейчас тяжело. Возможно, тяжелее, чем маме и папе
– Ладно, – со вздохом говорю я, опустив голову и прикрыв глаза на пару секунд.
– Если больше нет вопросов, я, пожалуй, займусь делами. Эйден покажет тебе, что и где находится, чтобы ты не терялась. – Джон встает и быстро выходит в коридор.
Дэн, так и не сказавший ни слова на протяжении всего времени, тоже поднимается со своего места и выходит за дверь вслед за главным.
– Готова? – обращается ко мне Эйден.
– К чему? – с опаской спрашиваю его, но уже догадываюсь, какой будет ответ.
– Покажу тебе лабораторию, и возьму немного крови.
– Да, – с обреченным вздохом отвечаю я.
Выбора ведь все равно нет. Ставлю так и не открытую бутылку обратно на стол, поднимаюсь на ноги и иду прочь из гостиной вслед за ним.
Лаборатория находится сразу через стену слева от гостиной. По обыкновению, это оказывается просторное помещение с белыми кафельными стенами, вдоль них стоит множество шкафчиков, внутри которых лежат какие-то медицинские инструменты и ровными рядами стоят пробирки. На столе в углу центрифуга и, я так понимаю, другие приборы для проведения анализов. Ничего себе! Никак не ожидала, что под словом лаборатория скрывается это.
Справа темная дверь, которая ведет, как я полагаю, к камерам, про которые мне говорили. В одной из них скорее всего живет Аманда.
Эйден жестом предлагает мне сесть на одну из двух кушеток, а сам идет к узкому шкафчику и достает пробирки для крови, жгут, шприц с толстой иглой, а также берет градусник, тонометр и фонендоскоп. От всего этого мне становится не по себе, ощущаю себя пациентом, которому диагностировали неизлечимую болезнь. Несмотря на то, что папа работает в больнице, я никогда не чувствовала себя комфортно в подобных заведениях.
Неуверенно прохожу к указанному месту и сажусь, стараясь дышать ровно, чтобы не выдать волнения. Эйден кладет все приборы и инструменты на металлический столик, стоящий рядом с кушеткой.
– Зажми кулак, – командует он, и мне ничего не остается, кроме как подчиниться.
Эйден накручивает жгут на мою руку и через какое-то время прокалывает вену, собирая кровь в приготовленные пробирки.
Преодолевая тошноту, наблюдаю за процессом. С кровью явно что-то не так. Никогда не видела, чтобы она была настолько густой и текла так медленно. Но Эйден никак не реагирует, словно так и надо. Значит, скорее всего это тоже результат действия сыворотки. Думаю, процедура затянется надолго.
Не знаю, чем себя занять. Сначала разглядываю помещение, а потом переключаю все внимание на парня. Он стоит так близко ко мне, что я чувствую, как от него пахнет мятой, корицей и чем-то еще немного горьковатым. Необычное сочетание, интересное. Боже, о чем я только думаю?
Чтобы отвлечься задаю ему первый пришедший в голову вопрос:
– И часто ты так делаешь?
Эйден поднимает голову, слегка склонив ее набок и чуть нахмурив брови, будто его удивляет не вопрос, а сам факт того, что я с ним заговорила. Смотрит прямо мне в глаза и спрашивает:
