– Номерной знак универсала?
– Не помню.
– Может, у вас где-нибудь хранится регистрационное свидетельство, или страховка, или еще что? В папке.
Я рассмеялась. Чтобы Эмми хранила документы и папки? Чтобы Эмми действовала согласно долгосрочному плану?
– Она такого не признавала.
– Не признавала?
Я осеклась. Не этого ли я боюсь на самом деле? Не потому ли позвонила Кайлу? Эмми больше нет?
– Да.
– Где ее кошелек?
– Не знаю.
– Что она делала, когда вы видели ее последний раз?
Я чуть не рассказала про сов, однако вовремя одумалась.
– Был понедельник, я спешила на работу. Эмми пришла, я ушла.
– Предыдущее место жительства?
– Не знаю. Она жила с женихом в Бостоне.
– Имя жениха?
Я помотала головой. Опасный псих, от которого она сбежала.
– Он работал в финансовой сфере, – сообщила я.
Немного же Эмми мне рассказывала; да я и сама почти не спрашивала.
Кайл постучал карандашным ластиком по столу, обвел взглядом кухню. Те крохи информации, которые я ему предлагала, нужно было еще тщательно проверить. Я понимала, о чем он думает. Зацепиться не за что.
– Сообщите хоть что-то конкретное, Лия, с чего можно начать.
Чем же я могла его порадовать?
– Эмми дважды ездила волонтером от Корпуса мира. В Ботсвану, кажется. После возвращения осела в Вашингтоне, округ Колумбия, – произнесла я. Вот. Вот где жила Эмми; вот где Кайл отыщет ее документальные следы, изучит ее биографию вдоль и поперек. – Эмми работала в неприбыльных общественных организациях, потом они с женихом переехали в Бостон. – Я попыталась вспомнить, что именно она рассказывала в ночь нашей неожиданной встречи в баре; воспоминания терялись в алкогольном тумане. – Отношения у Эмми с женихом разладились, вот тогда-то мы и возобновили общение.
Я не стала упоминать про круги у нее под глазами, про заметные лишь мне недомолвки, про отчаянную жажду бегства.
– Хорошо, – ответил Кайл. – Я позвоню в Вашингтон, попробую раздобыть фотографию. Оттуда и начнем.
– У Эмми сейчас есть парень, – добавила я. – Живет неподалеку. Некий Джим. Светлые волосы, вот такой длины. – Я показала. – Ноги колесом. Узкое лицо. Ездит на бежевом хетчбэке с прогоревшим глушителем.
Полная противоположность мужчине, которого она только что бросила.
Кайл посмотрел мне в глаза, усмехнулся про себя.
– Вы очень хороший свидетель, Лия Стивенс.
Я ответила улыбкой, однако тревога не прошла. Эмми пропала, а Джим – единственный, кто с ней связан.
– Он ей иногда звонит. Может, вы сумеете отследить его через телефон?
Взгляд Кайла переместился к настенному телефону.
– Тогда дайте нам разрешение, и мы получим расшифровку ваших разговоров.
– Считайте, оно у вас есть.
Телефонная линия предназначалась, в общем-то, для Эмми. Я пользовалась мобильным – и для работы, и для всего остального. Стационарный телефон я установила лишь ради Эмми.
Кайл сказал:
– Честно говоря, вам проще раздобыть нужную бумагу. Позвоните в телефонную компанию, попросите прислать последний счет с расшифровкой. По крайней мере, мы сможем проверить общедоступные номера. Для частных нужен судебный запрос.
– Если я добуду счет, вы в него хотя бы глянете?
Кайл пригладил короткие волосы.
– Конечно. Гляну.
– Хорошо, – медленно выдохнула я. – Спасибо.
Он откинулся на стуле, положил руки на стол.
– Вы не хотите рассказать еще что-нибудь о Дейвисе Коббе?
Ты – мне, я – тебе, в моей бывшей профессии тоже так принято. Нельзя получить, не дав ничего взамен.
