Почему спор дурацкий? Да потому, что как раз ползать в этом делен не нужно, в нем нужно сосредоточиться, отпустить себя, замереть, уловить и пропустить, опять же через себя, не двигаясь. А они упорно ползут.
Взрослые люди.
Учителя.
Впрочем, если подумать, все началось еще до спора. Потому что сначала Нира не знала что делать. Вика тоже не знала. Но обе в итоге решили, что нужно звать начальство.
А пока они решали, Глен, который, как оказалось, был в курсе почему некоторые маги имеют скверную привычку застывать в самых неожиданных местах с блаженным выражением на лице, сел рядышком и, почти касаясь ладонью ладони Ниры, тоже стал слушать. Получалось у него так себе. Собственно у таких порывистых, вечно улыбающихся, решительных и увлеченных, услышать ток силы скорее всего вообще никогда не получится. Характер не тот. И оттенок дара. Эти два понятия между собой связаны.
А Глен посидел, что-то уловил, понял, что уловил что-то странное и удивленно спросил:
— Это еще что?
Пришлось объяснять, хотя Вика продолжала его подозревать непонятно в чем, а самой Нире почему-то хотелось отодвинуться, а лучше бы встать на ноги, обнять саму себя и попытаться вернуть нарушившееся спокойствие. Беспокоиться непонятно о чем Нире вообще не нравилось. Она предпочитала закрыться в себе, по словам Вики, и в таком состоянии переждать бурю, поднявшуюся в душе. А знакомые искренне считали, что она просто очень спокойный человек. Непробиваемый.
Выслушав, Глен не нашел ничего лучше, чем открыть очередной шкаф, и при помощи находившегося в нем усилителя эффектов бросить вызов, всем. До кого дотянулся. В общем, хорошо еще, что ученики не сбежались. Потому что из учителей, кажется, только директор не пришел. Он как раз по луч-связи что-то выяснял у целого министра и ему было явно не до Глена.
Сейчас Глен сидел рядом с Нирой и тоже наблюдал за великим заползом. И, похоже, ни о чем не беспокоился. Время от времени от поглядывал на девушку и улыбался.
— Зато пол будет сверкать, — пыталась утешить Ниру Вика. — Отлично же натирают.
Не согласиться с ней было сложно.
— Нет, это ерунда, — первой не выдержала великого заполза учительница, светленькая, пухленькая, одетая в юбку-штаны, темно-красную, кажется мужскую рубашку, и вездесущий жилет, который, как оказалось, сейчас очень моден в столице и постепенно расползается по городам в округе. — Нам нужен амулет. Тут и в одиночку пока уловишь, чуть с ума не сойдешь. А так мы друг друга еще и сбиваем.
Коллеги не стали с ней спорить. Некоторые уселись на полу, потирая поясницу. Другие, словно опомнившись, поспешили встать. Третьи стали шустро выяснять, кто и куда засунул коробку с потоковыми амулетами, и делать вид, что так и было задумано.
— Не удивлюсь, если эту коробку у них давно сперли ученики, а никто до сих пор так и не заметил, — проворчала Вика. — Привыкли полагаться на вечно отсутствующего хозяйственника.
— Да, — зачем-то прошептала Нира, и Глен посмотрел на нее чуть ли не с умилением. Даже немного жутко стало. И почему-то вспомнилась старинная сказка про принца, родившегося с седой прядью и умением слышать чужие мысли.
Коробку искали довольно долго.
Все это время Нира и Глен сидели на столе, потому что кто-то был уверен, что стоит им слезть, как будет нарушена чистота эксперимента. Что за эксперимент, этот некто, правда, не уточнил.
Зато когда коробку наконец-то нашли, резко стало гораздо веселее. Потому что пользоваться потоковыми амулетами умели все.
