Мы облачились в тяжелые бронежилеты, больше похожие на средневековые полные доспехи, встали в разных концах зала, и дуэль началась. Впрочем, дуэлью этот процесс я назвал бы с большой натяжкой. Больше было похоже на расстрел. На каждые два болта «амазонки» я успевал выпустить максимум один. Причем если каждый второй болт Вилки бил в мой бронежилет, иногда отбрасывая меня на пару шагов назад, если я в тот момент находился в неустойчивом положении, то я в тренера не попал ни разу. Она ловко двигалась вдоль стены, и мои болты били только в пластиковое покрытие. Наконец один особо удачный болт, метко пущенный Вилкой, ударил в мой тяжелый шлем, после чего я сел на пол и пару минут не мог подняться, получив легкий нокдаун.
Немного придя в себя, я обнаружил, что дышать почему-то стало значительно легче. Оказывается, пока я пребывал в состоянии «грогги», мой сердобольный тренер подошла и сняла с меня тяжелый шлем. Запыхавшийся вспотевший джисталкер с красной физиономией с восхищением смотрел на гламурную девицу, которая тоже сняла шлем. «Амазонка» даже не сбила дыхания, и ее прическа, после получасовой-то стрельбы в закрытом шлеме, была такая же идеальная, как всегда.
– Что-то с арбалетами у тебя дела похуже обстоят, чем с луками, – резюмировала Вилка результат сегодняшней тренировки. – Когда в поле?
– Неделя примерно есть. – Мой ответ прозвучал грустно.
– Ладно, подтянем, думаю, – задумчиво сказала «амазонка». – Только каждый день минимум пару часов придется заниматься, вспоминать мои многолетние уроки, двоечник ты мой.
– Понял, хозяйка! – согласился я. – Только завтра начнем, хорошо? А то сегодня я чего-то не в духе.
– Да вижу. Беги домой – приводи себя в порядок, – сжалилась Вилка, и тренировка закончилась.
Тяжелый бронежилет жизнь мою спас неоднократно, а вот тело от синяков, оставленных тяжелыми болтами, защитил плохо. Впрочем, грех жаловаться, главное – живой остался.
Домой идти было рановато, и я отправился в компьютерный клуб. Игра не клеилась – сказывалась усталость. Поиграв в стратегию «крафт двадцать один», я не смог пройти даже отборочные сражения и был выбит из борьбы геймером из Гондураса. Это стало вершиной сегодняшнего позора, поэтому я тихонько сбежал из клуба – как бы кто не заметил. Если узнают местные геймеры – будут надо мной смеяться. Получить за глаза кличку Гондурас почему-то не хотелось.
В расстроенных чувствах пошел домой зализывать раны, нанесенные телу и самолюбию. Только зашел – зазвонил гашекфон. Звонил мой любимый монгол.
– Добрый вечер, джисталкер, – вежливо поздоровался Едигей.
– И вам того же, детектив, – усталым голосом промямлил я. Говорить совсем не хотелось.
– Я все по поводу предложения моего клиента… – начал свою песню монгол.
– Извините, Едигей. Но говорить сейчас не могу, очень устал, – взмолился я.
– Извините, – виноватым голосом покаялся монгол. – А можно мне вопрос задать? Не связанный с работой.
– Только один, – твердо ответил я.
– Мы решили изменить название нашего детективного агентства. А то почему-то все относятся к нам несерьезно, – обиженно проговорил начальник «Изворотливого батора». – Наше агентство – единственное монгольское частное предприятие в Москве. Как вы думаете, название «Единственный батор» звучит хорошо?
– Нет! – закричал я, потом спохватился (таким криком можно соседей разбудить) и добавил немного спокойнее: – Оставьте лучше старое название.
