Сердце болезненно сжалось, а я поспешила поднять упаковку и засунуть обратно. И вовремя, потому что в ванную вошёл Поклонский.
— Марина, езжай в офис. Курьер только что доставил пакет документов. Отвезёшь Василевскому, пусть разберёт.
— По пути я завезу ваши вещи в химчистку, — сипло выдавила я, но тут же попыталась прокашляться.
Шеф посмотрел на пиджак, затем на меня и прищурился.
— Оставь. Пусть займётся клининговая служба.
Кивнула, положила всё назад и, стараясь не смотреть в его глаза, попыталась пройти мимо. Вот только мне заступили путь и сильные пальцы вцепились в подбородок, чтобы задрать мою голову и посмотреть в глаза.
— Что это?
Моё несчастное сердце чуть не разорвалось в груди от шока.
— Ч-что и-именно?
Поклонский привычно поморщился и пальцами второй руки провёл по моей щеке, демонстративно стирая влагу.
— Почему слёзы? Что случилось?
На миг прикрыла веки, пытаясь совладать с собой и проглотить образовавшийся в горле ком. Не могу же я сказать, что мне неожиданно стало больно от увиденной коробочки из ювелирного магазина? Уж лучше признаюсь в том, что лесбиянка, ей-богу!
— Я не плачу, Сергей Андреевич. Просто хотела чихнуть, вот и…
— До слёз? — стального цвета глаза внимательно смотрели в мои, ища ответ на вопрос.
— До слёз, — кивнула я, высвободив подбородок из захвата его пальцев.
Сердце всё ещё колотилось, напоминая, что из квартиры Поклонского нужно ретироваться как можно скорее, но взгляд был прикован к внимательному боссу, и мозг совершенно не желал прекращать тормозить. Действительно тормозить, поскольку способность анализировать явно запаздывала.
— Где нужно встретиться с Василевским? — сообразила я наконец, как перевести тему со скользкой дорожки. — И сколько у меня времени?
Вопросы прозвучали нагло даже для меня.
Коротко выдохнула, поправила блузку и под тяжёлым взглядом юркнула из ванной, точно зная, что шеф не ответит. Сама всё выяснить должна, в конце концов, он за это мне деньги платит.
Надевая плащ у двери, я заметила, что у пальцы дрожат. Поклонский, слава богу, не вышел провожать. Уверена, заметь он расстройство, довёл бы до истерики и запретил куда-либо ехать. А сидеть весь день у него под боком — последнее, чего мне хотелось в этой жизни.
На пути в офис позвонила Василевскому, чтобы уточнить адрес. Мужчина по разговору показался встревоженным, но значения этому я придавать не стала, мало ли какие потрясения могли у него случится. Не всё же мне по жизни перепадает.
Приёмная Поклонского встретила тишиной. В смысле, совсем. То есть Анжелы не было, отчего у меня мгновенно начало пригорать в одном месте, ибо я терпеть не могла, когда такое происходило. Пропустит секретарь важный звонок — угадайте, кому в итоге достанется по шее? Когда начальство интересовали тонкости организации их рабочего расписания?
Внимательно осмотрев её стол на наличие пакета документов, о котором говорил Поклонский, я наткнулась на заметку на стикере со странным содержанием.
«Шеф. Назначить встречу на 15:00».
И судя по наклеенному поверх прочих стику, запись совсем свежая.
Я позалипала несколько секунд, представляя, как занимаюсь своими делами, пока шеф свободно передвигается по городу, занимаясь своими, и выдохнула. Не-е-ет… Он же не станет, в самом деле, страдать подобной ерундой и скрывать от меня рабочие встречи во время болезни? Это уже детский сад какой-то! Ей-богу, иногда он бывает невыносим! И ведь спокойно же отреагировал на моё заявление сегодня утром, что я отменила эту встречу. Теперь понятно почему. Босс просто решил не бодаться со мной, а сделать по-своему. Милота, да и только.
