Едва заметно выдохнула, вспомнив свои первые рабочие дни, когда Поклонский намеренно устраивал мне подобные учения. Кажется, он называл это «крещение огнём», из-за которого я по завершении трудового дня получала выговор и психологическую травму.
Сколько раз у меня возникало желание сброситься с какого-нибудь моста? Не счесть. Но меня держала расписка и чётко прописанная сумма долга, которая в любом случае должна быть возвращена. И если на отца мне было плевать с высокой колокольни, то сестёр я жалела. Они учились на бюджете в хороших институтах, в которые смогли проскочить уже после смерти мамы, а сделай я что-нибудь с собой, потеряли бы такой перспективный шанс и были бы вынуждены устраиваться на работу и выплачивать этот проклятый долг.
Да, с той поры много изменилось. Я справлялась со всеми сюрпризами, которые преподносил папа, но отдала за это гораздо больше.
Я отдала за это восемь лет своей жизни.
***
Мы стояли у мраморных плит с именами родителей Поклонского. Из слухов в нашей фирме я знала, что они погибли в автокатастрофе, виноват в которой был Поклонский-старший. Поговаривали, будто он был любителем приложиться к бутылке, пока не видит жена, Антонина Васильевна
Мне было интересно, какими они были людьми. А когда я смотрела на босса, в моей не глупой головушке возникали догадки относительно его воспитания. Перфекционистами с навязчивым желанием тотального контроля не рождаются, а значит, у успешного сейчас Поклонского в детстве были серьёзные проблемы в семье.
Посмотрев на его широкую спину, я вздохнула, подумав о том, сколько нужно поменять из-за его внезапной прихоти. А самое забавное заключалось в том, что для босса даже смерть не являлась уважительной причиной опоздания. И тут такой кульбит!
Достала смартфон из кармана пиджака и погрузилась в расписание. Вздохнула, увидев вчерашнюю запись. Сегодня нужно было сопровождать Поклонского на всех встречах. Ненавижу это! Это, нужду сдерживаться и Поклонского! Вот его ненавижу больше всего на свете! Господи, кто бы знал, какими железными должны быть нервы, чтобы много лет подряд укрощать в себе желание придушить этого… этого… Чёрт! Даже в мыслях язык не поворачивается назвать его придурком и снобом!
— Марина?
Я мгновенно разжала пальцы, вскинула взгляд и улыбнулась. Реакция, отработанная годами, доведена до автоматизма.
— Да, Сергей Андреевич?
Босс внимательно посмотрел на мои губы, в этот раз не выказав неприязни — перед выходом я сменила цвет на более приятный для него, — и с каким-то странным выражением произнёс:
— Мне нужно, чтобы ты назначила встречу с Анисимовым.
Я продолжала улыбаться, глядя в его стальные глаза и старась сдержать очередную вспышку гнева. Гнева, который сжимался в груди в тугой узел и не находил выхода во внешний мир.
Господи, я терпеть не могу общаться с Анисимовым! Озабоченный старикан только и видит, что мои ноги и задницу, которые всякий раз пытается где-нибудь облапать. А возможностей у него море, ведь мой босс любит уединённые встречи. А ещё он прекрасно знает, что этот старый извращенец на всё готов, если видит перспективу быть ко мне поближе. Чего стоили его предложения выкупить меня, словно какую-то вещь. Но самое смешное, что Поклонский может себе позволить меня продать. Вернее, не меня, контракт, но сути это не меняет. Пока договор у него, я в рабстве. Слава богу, что ещё пара месяцев — и всё будет позади.
