– Как-то слишком много моделей для одного дня, не находишь? – спросил он меня.
– Так вроде бы только вторая?
– А утреннее тело? Тот же тоже был когда-то. Мор у них что ли?
Я хотела возразить, что Эльза пока вполне жива, но не успела – мы приехали. Покойная Юми жила на последнем этаже в одной из тех новомодных башен, которые недавно построили в нашем секторе.
Когда выяснилось на какой этаж нам надо ехать, Капитан сказал мне:
– Проще было полететь на «Драгоне».
Но лифт в доме оказался скоростным и за полминуты мы были на самом верху. Правда Капитан объявил, что чуть не вернул свиные ребра обратно. Поделился этой новостью он с молодой девушкой – экспертом, зная, что меня таким уже не проймешь.
– Мне о Вас рассказывали, – холодно ответила на это она.
– Надеюсь, что только плохое, – сразу же парировал он желчно.
Тут из глубины квартиры, явно не менее огромной, чем у покойного Дошвара, вышел Адагамов:
– А еще медленно вы ехать не могли? Мы уже почти закончили.
– Ого, а вы тут всем отделом! Но я тоже раз Вас видеть.
Обменявшись колкостями, как обычно у них было заведено, Капитан спросил:
– Ну и где наша японка?
– Почему японка? – удивился Адагамов, – жертва европеоидной расы.
Тело девушка с длинными, светлыми, слегка вьющимися волосами, шелковым веером обрамлявшими ее когда-то симпатичное, немного кукольное лицо, лежало на полу в кухне. Теперь вместо лица была огромная дыра с рваными краями из до черноты запекшейся крови. У ног девушки валялась предполагаемое орудие убийства – ружье. О том что жертва при жизни была симпатичная и даже неспециалисту понятно, что «белая» – об этом свидетельствовали многочисленные постеры, жидкие экраны с калейдоскопом сменяющимися фото и даже рисованные ее портреты по всей квартире.
– Ну-ну, – только и сказал Капитан.
Я прошлась по квартире. Шкаф, в котором хранилось орудие убийства был открыт, одно крепление было свободно, а два других занимали не менее старое огнестрельное оружие.
– Согласись, странное хобби для такой девочки? – спросил подошедший неслышно Капитан. Я не стала спорить, действительно, этот оружейный шкаф скорее бы уместно смотрелся в квартире мужчины после сорока, да и то определенного типа, но милашка – модель и эти ружья были явно с разных планет.
Когда мы вернулись на кухню, девушка – эксперт, явно рассчитывая привлечь внимание своего начальника, заявила, хотя ее и никто не спрашивал об этом:
– По всему это самоубийство. На ружье отпечатки исключительно жертвы, следы пороха на руках, ну и входная дверь была закрыта изнутри, так что самоубийство, без вариантов, – сказала она и замолчала, довольная собой.
Адагамов посмотрел на нее внимательно, а потом сказал:
– Выводы будет делать следствие, но Ваше мнение, коллега, очень ценно для нас, спасибо.
Капитан, не стесняясь хмыкнул презрительно и отвернулся, а я покраснела вместо девушки, которая по-прежнему сияла от удовольствия.
Адагамов отправил свою помощницу с образцами и вещдоками на машине лаборатории, а сам поехал с нами.
– Мне надо в ваш участок, – безапелляционным тоном заявил он, усаживаясь в машину Капитана.
На пол дороги стало понятно почему. Адагамов молча достал из внутреннего кармана своего пальто два совершенно одинаковых белых, без каких-либо отметок конверта, абсолютно точно таких, как тот, что мы утром отвезли к нему.
Капитан посмотрел на них молча, а эксперт сказал не понятно к чему:
