Со лба здоровяка стекали настоящие ручейки пота. Тридцать килограммов лишнего веса давали о себе знать. Троер не смог представить, каково это – ежесекундно таскать на себе бурдюк с жиром.
– Послушай, выборы не моя тема. Твои пиар…
Троер поднял ладонь, останавливая грузного мужчину на полуслове.
– Зато твоя тема шантаж и убийства. Ты знаешь, кто мой главный соперник. И если бы голосование состоялось сегодня, он бы меня поимел. Мне не нравится, когда меня имеют. Мне нравится, когда я имею, кого захочу и когда захочу. Можешь считать меня капризным, но я беру то, что считаю нужным. Вопрос всегда только в цене.
Чёрные глаза гостя помутнели:
– Друг мой, какую услугу ты просишь оказать тебе?
– Не ту, о которой ты подумал. – Троер выдержал паузу. – По крайней мере, не сейчас.
Гость ждал. Станислав не знал настоящего имени без пяти минут диабетика. Возможно, оно и к лучшему. Что такое имя, как не пятно, которое нельзя отстирать?
– Мне нужно, чтобы ему надавили на Ахиллесову пяту.
– Мы говорим о мэре. У него связи в полиции и ФСБ.
– У тебя тоже, – слишком резко обронил Троер, забираясь на верхнюю полку. – Раньше тебя люди со связями не пугали.
Солидный мужчина никак не ответил на обвинения в трусости. Он сам налил себе чай. Прижал ещё холодный стакан к виску.
– Ты представляешь стоимость подобной услуги?
Троер ждал этого вопроса.
– Миллионов тридцать?
Толстяк закатил глаза, прикидывая расходы.
– Не меньше. Поделись со мной своими соображениями.
Троер принялся загибать пальцы. При такой детской температуре воздуха в парной, он почти не вспотел.
– Скандал с любовницей. Внезапная болезнь. Проблемы в семье. Сгодится любая правдоподобная причина. Идеально, если он откажется от участия в выборах. Тогда я останусь единственным кандидатом, способным взять более половины голосов избирателей в первом туре.
– Мы говорим о шантаже?
– Это твоим ребятам решать. Тем, кому ты поручишь это щепетильное предприятие. Мне всё равно, по каким причинам Бенджи сойдёт с дистанции. Порочащие связи, проблемы с наркотиками у сына, прогрессирующая деменция жены. Он должен стать историей. Я готов заплатить за результат. Работа ради работы меня не устроит. – Он не сводил с таинственного гостя глаз. – Возьмёшься?
Массивный бандит вытер рот ладонью. Стеклянные зрачки расширились.
– Тут такое дело, господин Троер.
Станислав напрягся. Все плохие новости всегда начинались с этой фразы.
– Город у нас небольшой, – виновато изрёк стареющий преступник. Непонятно, кого он хотел обмануть подобным лицемерием. Вялый кусок маргарина извлекал прибыль из людских страданий. Милосердие – последнее, в чём его можно упрекнуть. Станислав внимательно слушал. – Миллион человек всего. Пирог на много кусков не поделишь.
Продолжения Троер не дождался. Это всё, что лысый толстяк хотел сказать.
В голове у пятидесятилетнего миллиардера громко щёлкнуло. Он резко вытянул спину, сглатывая неприятное озарение.
– Бенджи вышел на тебя раньше меня? – произнёс Станислав Троер ледяным голосом.
– Он мой давний клиент, господин Троер.
Хозяин башни сдержался от опрометчивого желания вывернуть ручку термостата на полную катушку. Сто двадцать градусов выведут из строя мотор жирдяя быстрее, чем вредная пища, которой тот злоупотреблял. Даже не придётся создавать видимость несчастного случая. Идеальное убийство, чёрт подери.
– И как я сразу не догадался, – выдохнул он. Жуткий холодок не спешил покидать внутренности, несмотря на тепло снаружи. – Почему ты сразу не сообщил мне, что играешь за обе команды?
