– Чарли, ты жив? – вопрошала Амелия, затягивая меня в дом. – Бартер сказал, что вы все погибли.
– Он жив? – спросил я.
– Да, – сказала Амелия, усаживая меня на софу, и наливая мне горячего чаю. – Держи. Тебе нужно согреться. Или, может, что-нибудь покрепче?
– Нет, спасибо, я ничего не хочу, – отмахнулся я, и откинул голову на спинку софы. Амелия схватила со столика чашку, и крепко сжала ее. Было видно, что с ней происходит что-то неладное.
– А где остальные? – нервно осведомилась она.
– Все мертвы, – устало сказал я. – Мне единственному удалось выжить. Хотя, признаться, сам не понимаю, как.
– То есть? – не поняла Амелия.
– Я тоже должен был погибнуть. Зверь напал и на меня. Но я как-то выжил. Хотя мое состояние ухудшилось. Может, мне недолго осталось.
– Не говори чепухи, Чарли! – строго произнесла Амелия. – Ты должен радоваться, что выжил. Не всем повезло так, как тебе.
– Да, – протянул я. – Так и есть.
Амелия с любопытством взглянула на меня, и спросила:
– Так ты был в лесу?
– Да.
– И видел убийцу?
– Видел.
– И что там? Расскажи! – Амелия прямо-таки сгорала от нетерпения. Я был очень уставший, но решил все ей поведать.
Начал я с того, как мы вошли в лес, разделились, как пропал Стюарт. Затем описал так называемого «зверя», ямы с трупами, то, как я очнулся в одной из них, как бродил по лесу, надеясь поскорее найти дорогу обратно. Я рассказал ей обо всем: о том, что видел, что чувствовал, чего боялся. Рассказал ей о своих галлюцинациях, о голосах, которые звучали в моей голове.
Судя по всему, Амелия такого не ожидала. Она не слышала, что рассказывал шерифу Фред, и мои слова повергли ее в ужас. Она смотрела на меня большими от удивления глазами, не в силах вымолвить ни слова. В ее взгляде читался испуг и сожаление. Когда я, наконец, окончил свое повествование, Амелия вздохнула с облегчением и дрожащим голосом спросила:
– Так он напал на тебя? Этот «зверь»?
– Это не зверь, Амелия, – невесело усмехнувшись, воскликнул я. – Он, скорее, похож на человека, чем на животное, хоть и больно кусается.
Я дотронулся рукой до шеи, но ничего там не обнаружил. Значит, следы укосов пропали. Странно…
– Он мог запросто меня убить, но почему-то не сделал этого. Наверное, он был не голоден, раз пообедал ребятами.
Амелия выпрямилась, и прямо-таки вцепилась в чашку с уже давно остывшим чаем. Нужно было ее как-то подбодрить, но я сам был на грани срыва, поэтому не знал, что утешительное можно сказать в этом случае. Я решил просто сменить тему разговора.
– А где Сиди? Он разве не остался?
Амелия посмотрела на меня совершенно опустевшим взором, и выдала:
– Сиди мертв.
– Что?! – ахнул я, подскакивая с софы. – Как? Когда?
Амелия уставилась в одну точку, и что-то забубнила себе под нос. Я едва различал ее слова.
– В город пришли те твари. Мы сражались с ними. Было много смертей. И Сиди… Его убили, Чарли. Его больше нет.
Теперь стало ясно, что происходило с Амелией, и почему она осталась одна в разрушенном городе. Любовь к шерифу свела ее с ума. Она больше не хотела жить. Я видел это по ее пустому взгляду.
– Что значит, те твари? – опомнился я. – Сколько их было?
– Я не знаю… Сотни. Тысячи.
Я тяжело опустился на софу, и посмотрел в чашку с чаем, который явно не собирался пить. Я никогда не пил чай, особенно холодный, предпочитая ему горячий кофе.
– А когда это произошло? – спросил я.
Но Амелия больше меня не слышала. Трясясь от страха и рыданий, она монотонно бормотала одну лишь фразу:
