– Почему ты хочешь меня?
Полумрак скрывал лицо мужчины, оттого его голос воспринимался с ещё большим трепетом женщиной, медленно приближавшейся к нему. Не спешила она лишь потому, что знала, как ему приятно оттягивать момент наступления близости. И ей хотелось распалить внутри себя тот самый огонь, что обжигает нервные окончания, готовя их к чему-то более мощному. Остановившись у камина, Эрика прикрыла глаза, чтобы было легче излагать откровенные желания словами. Никогда прежде ей не доводилось настолько открываться мужчине.
– Мне нравится соприкосновение наших тел. Я начинаю ощущать что-то особенное внутри себя.
– Продолжай.
– Хочу чувствовать твои руки на своём теле. Везде. Хочется обо всём забыть и находиться только в этом моменте. Чувствовать твои руки. Твою кожу.
– Я хочу ощущать тебя полностью.
Эрика продолжила направляться к мужчине, показавшемуся из полумрака, и его призывная улыбка придала ей сил. Она сбросила с себя пальто, под которым ничего не было, кроме тела, в красоте которого не сомневалась, игнорируя давление возраста. Мужские руки коснулись талии, чувствуя лёгкую дрожь её тела. Обхватив Константина за шею, она поддалась ещё сильнее вперед. В такие моменты всё переставало существовать, кроме них двоих и ощущений внутри неё. Плохо поддающихся описанию, но таких, от которых она не захочет отказываться.
– Мы многое не знаем о нём.
– Не наша вина. Он не пытался нам открыться.
Девичьи голоса звучали приглушенно, чтобы произносимые слова не покидали пределов комнаты, утопающей в сиреневых тонах. Арина продолжала лежать в постели, утратив всяческое желание одеваться к завтраку. Было слышно, как в гостиной отец радуется визиту гостей.
– Ты злишься на него?
– Просто не понимаю.
– Отец имеет право на свою жизнь.
– Вот именно это и стало для меня открытием. Теперь я поняла, почему он стал нас выдворять из неё.
– А я его понимаю, – Алина подошла к окну, понаблюдать за тем, как редкие капли нерешительного дождя касаются стёкол.
– Поясни мне, – Арина приподнялась так, чтобы видеть сестру.
– Мне несколько дней тому назад казалась уютной жизнь в кругу семьи. Так безопаснее, ведь не нужно узнавать незнакомых людей, изыскивать в них кого-то близкого, чтобы быть вместе. Долго или нет. От этого становится холодно. Может даже одиноко. Уютнее быть с родителями, или родителем. Всегда есть к кому вернуться. Но вот в чём дело, когда-то мы с тобой всё-таки найдём среди незнакомцев созвучных нам персон и уйдем к ним, а отец останется один. И он готов принять такую участь. Был готов. Сейчас к нему вернулся близкий человек.
– Ты думаешь Пётр и его жена останутся здесь?
– Да. Ты только это услышала из того, что я сказала?
– Услышала всё. Я не задумывалась над тем, чтобы кого-то искать. Почему ты об этом стала думать?
– Потому, что я увидела среди незнакомцев того, с кем не прочь пообщаться. И это со мной происходит впервые. И я склоняюсь к мысли, что захочу общаться и с другими новыми для себя людьми.
Арина отвернулась от сестры, перевернувшись на другой бок, чтобы лицезреть надоевшую своим цветом стену. Всё было лучше, чем видеть изменившуюся Алину.
– Снова источаешь счастье.
– Если бы и хотела скрыть, не смогла бы.
– Ты действительно счастлива?
– Настолько, насколько это допустимо.
– Дозированное чувство счастья?
– Именно так.
– Мне казалось, что твой роман лишён сомнений.
