Джеймс посмотрел на меня, вытирая щеки.
– Нет, ты.
Он смотрел на меня, и я видела перед собой обычного человека, такого же ранимого, как и я.
– Я была ему только сестрой. А ты был ближе брата, неразлейвода.
– Значит, фиговая из меня половинка, раз Брэйди мертв, а я здесь.
Я села и повернула к себе лицо Джеймса.
– Ты здесь ради меня. Мне без тебя не выжить – ни тогда, ни теперь. Не забывай, нам нельзя друг без друга.
Он тяжело вздохнул и встряхнул головой, будто прогоняя мрачные мысли. Услышав, что он мне нужен, что я не могу без него жить, он забудет о депрессии. Всегда так было.
И когда он стал больше походить на себя, я снова поцеловала его, взяла за руку и повела в палатку спать.
– Ей-богу, нам нужно чаще выезжать на природу, – сообщил Джеймс, когда мы ехали по шоссе. Я улыбнулась, поглядывая на него.
– Да, было весело.
– Надеюсь, твоя память полностью восстановилась, – улыбнулся он.
– Цела, невредима и заполнена исключительно ракурсами твоего обнаженного торса.
– Только торса? – приподнял он бровь.
– Боже, да замолчи уже!
– Не стесняйся, я образцовый экземпляр. – Джеймс улыбался во весь рот, когда в кармане моих джинсов завибрировал телефон. Я достала его и взглянула на номер.
– Миллер, – сказала я и нажала «ответить». – Привет.
– Слоун… – Миллер будто осип от слез. Мне стало худо, я ухватилась за Джеймса.
– Что случилось? Что происходит? – с бьющимся сердцем спросила я.
– За мной пришли, – всхлипнул он. – Меня забирают в Программу.
Только не это!
– Миллер, ты где? – Я посмотрела на Джеймса. Он вертел головой от меня к дороге и обратно. Стрелка на спидометре миновала цифру «восемьдесят».
– Дома, – отчаянно зарыдал тот. – Но уже слишком поздно. Я не мог не увидеть ее снова.
– Включи громкую связь, – попросил Джеймс. Костяшки пальцев побелели на руле. Я нажала кнопку, и рыдания Миллера заполнили машину. Я тоже едва не заплакала, но справилась с собой.
В жизни я редко вижу слезы других – сейчас уже редко. Джеймс порой плачет, но нечасто. Плачут только те, кто не выдерживает. Я ни разу не видела, чтобы Брэйди плакал, а я была с ним, когда он умер.
– Миллер, – начал Джеймс. – Не делай глупостей, мы уже едем.
– Не могу больше, – бормотал Миллер. – Не могу. Я шел за Лейси до Центра здоровья, попытался ее поцеловать, напомнить, но она дала мне пощечину и заявила на меня. Я не успел убежать. Мать сегодня проболталась, что за мной приедут из Программы. Но я не стану их ждать. Я не позволю меня забрать.
– Миллер! – закричал Джеймс так громко, что я вздрогнула. – Что ты надумал?
Слезы потекли по его щекам, и он нажал на педаль акселератора. Мы летели больше ста миль в час.
– «Быстрая смерть», – выговорил Миллер. – Жаль, что Лейси мне не сказала. Могли бы еще тогда уйти вместе. Ее бы не выпотрошили, мы были бы вместе…
– Вы не сможете быть вместе, если ты сдохнешь, – крикнул Джеймс, ударив кулаком по рулю. Я плакала, ожидая, что Джеймс сейчас все поправит и остановит. – Миллер, – продолжал он. – Не делай этого, парень. Пожалуйста!
Миллер всхлипнул.
– Слишком поздно, – произнес он как бы издалека. – Я ее выпил десять минут назад, просто не мог уйти, не попрощавшись. – Он помолчал. – Я вас обоих очень люблю. – И в телефоне стало тихо.
Я задохнулась. Эмоции было не сдержать. Джеймс ударил по тормозам, свернув на полосу безопасности, схватил телефон, упавший на сиденье, и набрал 911.
Прикрыв лицо и сотрясаясь от рыданий, он закричал в трубку:
