Мэй вернулась к их столику. Диллон был приятно удивлен, когда Джесси сначала нерешительно взглянула на него, а затем спросила, не возражает ли он, если они с Мэй решат, какие блюда им лучше всего заказать. Он улыбнулся и предоставил ей полную свободу действий.
Джесси немного расслабилась. Она уселась на стул поудобнее и откинулась на спинку.
– Вам, наверное, нелегко приходится, – заметила она, когда Мэй снова ушла. – Эмил Лэндон – человек с прошлым, у него, скорее всего, много врагов. И у Таннера Грина, судя по тому, что я слышала о нем в новостях, тоже было темное прошлое. Странно только, что такой крупный мужчина так легко позволил убить себя. Ведь чтобы нанести удар ножом, нужно подойти совсем близко.
Она говорила с задумчивым видом, и Диллон не мог понять, встревожена ли она или просто констатировала факты.
– Возможно, это сделал тот, кому он доверял, – предположил Диллон. – К тому же в таком людном месте, как казино, довольно просто подойти к человеку, оставаясь незамеченным. Но его могли ударить ножом и за пределами казино. Однако у нас пока что недостаточно улик, чтобы доказать это.
Джесси слегка вздрогнула и грустно улыбнулась.
– Я знаю, что нельзя так говорить, но была бы рада, если бы убийца Таннера Грина был сейчас мертв. Это куда лучше, чем думать о том, что он ходит где-то поблизости, выискивая новую жертву.
– Да, так было бы гораздо спокойнее, – согласился Диллон.
Принесли еду. Диллон решил, что успешно прошел первое испытание, поскольку Джесси представила его Мэй как своего друга. Джесси заказала два блюда – из курицы и из говядины, одно из кантонской, второе – из мандаринской кухни. Оба были очень вкусными. Поначалу, когда официантка только поставила тарелки на стол, у Диллона возникло ощущение, что они на любовном свидании. Но он понимал, что Джесси не согласилась бы встречаться с ним. Он с трудом уговорил ее пообщаться. Диллон видел, она будто не испытывает к нему неприязни, однако складывалось впечатление, что она пыталась возвести между ними стену и надеялась, что он, наконец, перестанет стучаться в ворота.
Они не могли весь вечер обсуждать еду, и Диллон снова вернулся к смерти Грина.
– Даже не знаю, что вы хотите от меня услышать, – сказала Джесси, наблюдая, как он пережевывает кусок мяса.
– Я думаю, что-то здесь есть. Возможно, в вашем подсознании. Нечто, что вы считаете не таким уж и важным, или даже не догадываетесь, что обладаете ценной информацией. Но, возможно, именно этот факт повлияет на ход расследования.
Она положила вилку и наклонилась к нему.
– Я не могу вам помочь. Человек, которого я видела в первый раз в жизни, пробрался через толпу, упал на меня и умер на столе для игры в кости. Вы знаете, что я не была с ним знакома. Все случилось так, как я уже вам рассказывала, и очень быстро.
– Он говорил с вами, – тихо сказал Диллон.
Ее удивление и смятение было ненаигранным. Может, она забыла? Или необходимая информация была погребена в ее подсознании? Она откинулась на спинку стула и задумалась.
– Мы не разговаривали, – сказала она.
– Я смотрел видеозапись с камеры наблюдения. Его губы двигались.
– Может, он и прошептал что-то, – сказала Джесси. – Простите. Я не знаю. Он умирал. Возможно, он что-то сказал. Но я не помню. Я только знаю, что чувствовала себя загнанной в угол. Я пришла в ужас при мысли о том, что он умирает, истекая кровью, прямо на мне. Такое нескоро забудется.
