– Эти Романовы – те еще типы! Держись от них подальше, – посоветовал Петруша.
– А что он имел в виду, говоря… – но Соня не успела задать вопрос.
Толпа загудела и захлопала, приветствую Георга. Учитель появился на крыльце школы в белоснежном фраке, поигрывая длинной тростью.
– Я рад приветствовать вас на тысячной Игре!
Двор наполнился радостными возгласами и словами одобрения. Не хватало только праздничного салюта.
– Как вы знаете, эта юбилейная Игра будет особенной. Победивший в ней заслужит великие почести и вечную славу!
Двор снова взорвался бурными аплодисментами. Несколько мам в порыве чувств прижали своих чад к груди.
Происходящее все больше напоминало глупый розыгрыш. Соня окинула взглядом школьную территорию, ожидая увидеть притаившегося за кустами роз оператора. Но ни камер, ни микрофонов нигде не было видно.
– Сейчас я оглашу список участников Игры. Всех, кого я назову, прошу встать у дверей школы, – продолжал Георг как ни в чем не бывало.
На этот раз Соня почувствовала, как воздух пронизывают электрические разряды.
– Берта Райан. Потомок древнего ирландского рода, одержавшего победу в двадцати трех Играх! – громко произнес Георг.
Из толпы выскочила конопатая девочка с волосами морковного цвета и встала позади учителя. Ее родители и еще несколько человек закричали: «Браво!»
– Марта Измайлович! Потомок древнего белорусского рода, одержавшего победу в пятидесяти Играх!
Пожалуй, даже мисс мира не прошлась бы по лестнице лучше, чем это сделала Марта. Оказавшись за спиной Георга, она одарила всех лучезарной улыбкой, и по толпе пронеслось восхищенное «ах». Для полного образа кузине не хватало только серебряной короны и парочки блеснувших слезинок на глазах.
– Петр Каминских! Потомок древнего польского рода, не одержавшего победы ни в одной Игре.
Петруша улыбнулся Соне и неуверенно направился к лестнице. Тяжело дыша, он встал за спиной Георга. Ему никто не аплодировал, кроме его отца – худощавого мужчины на костылях.
– Даша Церетели. Потомок древнего грузинского рода, победившего в сорока двух Играх, – прокаркал Георг и уставился прямо на высокую девушку с синими и желтыми прядками в волосах.
Однако вместо девушки на сцену вышел ее отец. Теперь его кожа приобрела слегка зеленоватый оттенок. Семейная черта или неудачно выбранный завтрак?
– Простите, учитель. Но тут явно какая-то ошибка, – произнес Гоги, громко откашлявшись.
Глаза Георга вдруг стали чернее грозовой тучи. Он покосился на Гоги. Уголки его губ поползли вниз, как будто он знал, о чем сейчас пойдет речь.
– Мой сын Эдуард полностью подготовлен к Игре, и он должен в нее сыграть. Вышло какое-то глупое недоразумение. В нашей семье испокон веков играют только мужчины!
Георг смотрел на Гоги, как учитель на давно выросшего ученика, который не оправдал и половину его надежд.
– Готовность к Игре не означает возможности играть в нее, – проговорил Георг тихим голосом. – Ген первого игрока получила ваша дочь.
– Но у нее просто нет шансов! – начал было Гоги, но его тут же охладил ледяной взгляд Георга.
– Даша, займите свое место среди участников, – спокойно произнес учитель, отворачиваясь и, казалось, начисто забывая о существовании Гоги.
Звеня браслетами и бусами, по лестнице поднялась высокая девушка. От смущения она немного позеленела, как и ее отец, и, казалось, хотела втянуть голову в плечи, словно черепаха в панцирь.
