– Бери, не жалко, – отмахнулась Яника и переметнулась на Джуду: – Ну, а ты?
Парень смотрел на нее долгим придирчивым взглядом. Так смотрит миллионер на картину Люсьена Фрейда[1], раздумывая – купить не купить. От Джуды по-прежнему исходило то самое сияние совершенства, которое Лазарь заметил утром. Возможно, за последние пару часов оно немного померкло, но, скорее всего, Лазарю просто хотелось в это верить. Девчонка по-прежнему видела в Джуде единственный ключ к спасению – сомневаться в этом не приходилось.
– Лживая дура, – наконец изрек Джуда, выступая из угла. – Пойду на кухню, гляну, чего пожрать.
Уже знакомый свет торшера встречал пробуждение Лазаря верным напоминанием того, что еще пара дней в таком ритме – и впору просить прибавки к жалованью. Послышался шелест перелистываемой страницы. Не поднимая головы, Лазарь скосил глаза на компьютерное кресло у письменного стола.
– С добрым утром. – Сенсор смотрел на него поверх раскрытой книги.
– Какое, к черту, доброе? – пробурчал Лазарь, опуская ноги на ковер. – Дай воды, а?
Сенс захлопнул книгу, оттолкнулся ногой от стола и подкатился к графину. Очки-половинки на кончике носа делали его похожим на деревенщину, приехавшую покорять столичные вузы.
– Ты хотел сказать: «Какое, к черту, утро?» – Сенсор подал стакан. – И, говоря это, я как бы намекаю, что не могу спокойно спать у себя в комнате, когда на моем диване постоянно ворочается и что-то бормочет здоровенный детина.
– У меня воняет красками, – пробубнил в стакан Лазарь, выцеживая воду до дна. – Это вредно для здоровья.
– Ну, конечно… Убрать краски, навести порядок, проветрить помещение – слишком высокая плата за твое здоровье. Куда как проще загнать туда меня.
Часы показывали половину второго ночи – Яника долго не могла заснуть. Пока Лазарь был в инсоне, Дара пару раз незаметно заглядывала к нему, чтобы проведать. Убедившись, что с ним все в порядке, они с Аймой отправились спать, предварительно обработав ссадины Лазаря, полученные при падении с «Хаммера».
– Может, поговорим? – прищурился Сенсор. – Второй день пропадаешь невесть где. У меня начинает складываться впечатление, что ты свалил в командировку. Мы сегодня с Дарой кое-что вызнали, что и тебе не мешало бы знать. «Ярость»? – Он потряс в руке книгой, которую читал. Название желтыми буквами отпечаталось на кроваво-красном фоне обложки.
– Нашел у тебя в конуре, – объяснил он.
– Карнеги[2] лежал в другом ящике. – Лазарь принял сидячее положение и ощупал лоб. Дело шло на поправку, рана быстро заживала. – Там все о том, как правильно лизать зад, чтобы тебя любили. Извини, не читаю книг толще трехсот страниц – руки устают.
– На заднем клапане суперобложки я прочел аннотацию. – Сенсор продолжал трясти книгой. – И вспомнил. Ее изъяли из продажи, когда какой-то парень из Канзаса взял короткоствол и пошел по школе играть в «контр-страйк». Потом у него дома нашли эту вещь.
Лазарь смерил друга долгим взглядом:
– И почему вы с Дарой еще не вместе?
– Одинаковые полярности, – пожал плечами Сенс.
– Это придумали чокнутые физики, для которых человек и кусок магнита – одно и то же.
– И я не в ее вкусе.
– В разговоре с корешами советую переставлять местоимения, не то рискуешь прослыть лузером. А насчет книги – сначала конфискуй у меня Достоевского. Вчера вроде опять какую-то бабку грохнули.
– Не настолько мы одинаковые полярности, – усмехнулся Сенс и добавил уже серьезно: – Я знаю, что ты в ней ищешь.
