У окошка собралась очередь, человек пять. Две бабки с сумками, за ними рыжая девушка лет восемнадцати-девятнадцати, потом тучный мужик, а в конце парнишка, не старше Марса. «Локатор» Сенса улавливает эманации Игры, но, чтобы найти их источник, необходим тактильный контакт. Первыми под подозрение попали девчонка и пацан – остальные были староваты для Игры. Но на всякий случай Сенс решил проверить всех.
Медленно пошел мимо очереди к окошку. Вразвалку так, вроде ему спросить что-то нужно. И мимоходом каждого зондирует. К девчонке подошел – чувство усилилось. Тут как раз суматоха началась, одна из теток стала шуметь на аптекаршу – что-то ей в ценниках не понравилось. Рыжая была без шапки, а волосы длинные – то что надо. Недолго думая, Сенс решился под шумок отрезать прядь. Потянулся, притронулся – и его как током прошибло!
– Она это была, бабок я даже трогать не стал.
– Ну, конечно, – ввернул Лазарь, – зачем Тотоше старые калоши, когда есть сладкие булочки.
Спрятав прядь в карман, Сенс спросил какую-то ерунду в окошко и встал обратно в конец очереди. Бабки ушли, подошла она.
– Мне почему-то сразу показалось, что у девчонки не все дома, – неожиданно заявил он.
Дара недоверчиво улыбнулась:
– Это еще почему?
– Ну, например, она без сумочки была… Нет, ну какая девчонка в здравом уме куда-нибудь без сумки ходит?
Дарения чуть чаем не захлебнулась:
– Да ну?! То есть, чтобы выскочить ненадолго в аптеку, надо обязательно тащить сумку?
– Про аптеку вам Сенс не рассказывал? – догадался Лазарь.
– Нет. Приехал – глаза горят… Говорит, нашел кого-то, – ну, мы и решили сразу посмотреть. Вот он теперь насмотрелся и корчит из себя сыщика.
– Говорю тебе, Дара, странная она, – упирался Сенс. – Неухоженная, ненакрашенная. На лунатичку похожа.
– Как ненакрашенная, так сразу лунатичка? Аптека, сумочка, косметика – железные аргументы!
Лазарь задумался. Возможно, Сенс действительно немного перегибал, играя в него – Лазаря. С ним иногда такое случалось. И все же он не из тех, кто подгоняет факты под заранее заготовленную гипотезу на потребу публики или собственного эго. Для этой роскоши он до омерзения ответственная обезьянка.
Сенсор устало вздохнул:
– Короче, давай не будем спорить. Ты еще всего не знаешь. Мне дальше рассказывать или как?
– Рассказывай, – разрешил Лазарь.
– Подошла очередь рыжей. Девчонка заглянула в окошко и тихо что-то спросила. Аптекарша не расслышала и переспрашивает – мол, повтори громче. Рыжая помолчала-помолчала, как будто засомневалась – сказать или нет. А потом развернулась на каблуках – и как рванет из аптеки – только ее и видели, – закончил свой рассказ Сенсор.
– Далеко рванула? – спросил Лазарь.
– Недалеко. Я ее незаметно до подъезда проводил, так что адресок у нас есть.
– Название лекарства запомнил?
Сенсор пошарил по карманам, выудил скомканную бумажку, похожую на чек с автозаправочной станции, развернул и прочел вслух:
– «Ризеридон» или «Респивидон» – как-то так. Честно говоря, не очень расслышал.
Звучало серьезно. В глубине души Лазарь ожидал чего-то подобного. Не стал бы Сенс наговаривать на девчонку, явись она за леденцами для горла.
– Так, Малой, – обратился он к Марсену, – сейчас мухой летишь к Матвею, включаешь компьютер и ищешь в Интернете все, что сможешь, об этом «доне».
Марс неуверенно поднялся со стула:
– Я ж не войду. Матвей дверь запирает…
– Дубликат ключа спрятан в гостиной. В такой уродливой голубенькой вазочке на каминной полке.
