Игра матричного поля - страница 11

Это был не единственный эпизод, который мне так отчетливо запомнился. А после кто-то или что-то, помешав мне сделать эту страшную вещь, давало мне знаки. Я благодарила о них небо. Знаки придавали мне желание жить дальше. И в какой-то момент помогли мне сделать очень важный и по итогу верный шаг – уйти из семьи. Не помню самого момента побега, но помню свою хитрость и то, что я испытывала колоссальное спокойствие в процессе. Словно мне из глубокого ресурса, из каких-либо мне неведомых глубин, дали силы, и я смогла воспользоваться ими на изменение событий.

Небесам было угодно сделать меня восточной девушкой из семьи, которая имела многие противоречия, связанные с тем национальным миром, к которому они принадлежали. Все творили, что хотели, а потом, рассуждая на тему своих поступков, приводили какие-то странные доводы, объясняя всё одним и тем же «так принято».

В том периоде я не чувствовала безусловную любовь. Как только я уходила в иллюзию, что я люблю всё, что меня окружает, или тех, кто меня окружает, меня тут же опускали на землю показательными событиями. Анализируя сейчас всё, что происходило, я могу сказать: это были намёки. Всё когда-нибудь заканчивается, и это лучшее, что осознал для себя человек.

Плохое, закончившись, дает свободу мыслям о чем-то новом, прекрасном. Хорошее же заставляет тосковать по этим состояниям.И это делает их уникальными.

Создатели явили невероятных и в рамках игры достаточно противоречивых существ. Всегда ведь есть выход из любого положения! Однако мы упрямо крутим юлу своего беспокойства. Мы либо поразительно глупы, либо так любим свою боль, что отчаянно не хотим видеть дверь со светящимися буквами над ней «выход». Кажется, они смотрят на нас и часто не понимают, что с нами такое? Мы то плачем, то смеемся, то любим, то ненавидим. Их система осознаний безгранична теми знаниями, которыми они обладают, и примитивна одновременно. Если бы они умели чувствовать, они бы не имели такой интерес к нам.

Моя история связана в первую очередь с тем, что если ты не берёшь ответственность за свою жизнь, то ответственность за неё возьмет кто-то другой. Я не забывала про это.

Вспоминаю, о чём я думала в те злосчастные времена, и понимаю: я сама увеличивала объём ненависти ко всему, что меня окружало. Тогда это было абсолютно логично. Мне было непонятно до боли, как человек, который улыбался тебе вчера, был близок к тебе и твоей семье, может подло обойтись с тобой сегодня. Я частенько ловила себя на мысли, что если они там, с неба, нас любят, почему допустили до нас людей, которые нещадно разрушили нас, заставили ненавидеть мир, переходить границы и в конце концов стать воинственно настроенными, осознав свою жуткую долю?

Гораздо позже женщиной осознается, что воинственность – это удел мужской энергии. А она, в свою очередь, – энергия действия. Ведь если кроме тебя, нет никого, и все вокруг – это либо фантомы, либо души, пришедшие для высшей цели тебя изменить, то всё более-менее становится понятным. Тебя выводят на действия для форсирования и так уже долго раскрывающихся событий. Всё должно быть вовремя и, если изнутри есть хоть малейший позыв к действию, его надо использовать.

Проблема и большая привилегия одновременно заключается в том, что в женщине есть всё – все энергии сразу. Именно так, бушующей изнутри, она себя чувствует и всю свою жизнь ищет гармонию и единение с кем угодно, кроме самой себя. Удел этих прекрасных существ – в противостоянии природы переживаний. В этом есть кинематографичный шарм, но и особый риск в возможности всё уничтожить, в том числе себя. Это в определённый момент стало для меня чуть более реальным, чем просто мысли, если вспомнить историю с желанием выброситься с балкона…