И ведь не
лукавит, мы действительно стали как одна семья, и связь укрепилась после
продолжительной болезни и смерти Раисы Константиновы — жены босса. Нет, и при
её жизни мы были как родные, все праздники вместе. Да что там, пока она была
жива, я практически жила у них дома. А когда она покинула нас, я стала вначале
реже бывать у босса дома, а сейчас и вовсе не прихожу. Мне тяжело там
находиться, всё напоминает об этой святой женщине. Она же мне была как мама,
которой у меня никогда не было.
Станислав
Викторович всё понял, и теперь он у меня дома частый гость. Наверное, ему тоже
тяжело там находиться одному, ведь прошло всего лишь полтора года, как его
Раисы не стало.
Этот Громов
— тот ещё гад. Ходят слухи, что у него криминальное прошлое, чему я не
удивлюсь. Такую власть, как у него, не за красивые глазки получают. Эх и
угораздило меня в отеле на отдыхе встретить его и разозлить. Ведь чувствовала,
что этот самовлюблённый тип непрост. Да что там, от него за версту веяло
властью. А я… Даже стыдно вспомнить, отчитала его, как мальчишку, а под конец
выдала: «Не для таких козлов меня мама растила. Лучше займитесь тем, что у вас
лучше всего получается — идите овечек своих пасите». Не в прямом смысле,
разумеется, а про дам, что на него с раболепием смотрели, намекнула.
Он тоже хорош, вначале меня пошлыми шутками
взбесил, а под конец по попе шлёпнул. Так что неудивительно, что я так
вспылила. Хорошо, что до рукоприкладства не опустилась, а желание было, но
чутьё подсказало, что если дам волю рукам, то будут серьёзные последствия. Так
что пришлось в него ядом плюнуть.
Увы,
последствия всё-таки были. Своим поведением я его раззадорила только, вот он и
открыл на меня охоту. Надеялась, что спасёт от его притязаний то, что у меня
был парень, а Громов женат. Увы, от наличия у меня парня Громов только
отмахнулся — не стена, отодвинет. Ну тогда я ему указала на более весомый
аргумент: мол, у меня принцип: с женатиками ни-ни.
Может, я и
стерва, но на подлость не способна. У меня подруга была в институте, и ей муж
изменял. Я видела, как она страдала, пропускала через себя её боль, когда
успокаивала. Вот тогда я дала себе клятву, что ни при каких обстоятельствах не
переступлю эту черту. Да и народная мудрость говорит: на чужом несчастье
счастье не построишь.
Громова и
это не впечатлило, и я выбрала другую стратегию: стала подругой его жены.
Громов психанул, но отстал. Как выяснилось, это было стратегическое
отступление. Ну ничего, я тоже упёртая, посмотрим кто кого.
— Однако… —
зловеще усмехнулась, уже продумывая план, как его на место поставить.
— Властелин,
а чего у тебя глазки заблестели? Уже план придумала, как этого наглеца обломать
и нашим инвестором сделать?
Ну ничего не
скроишь от босса! Читает меня, словно открытую книгу.
— Работаю
над этим. Так он прямым текстом сказал, что инвестиции будут, если я прыгну к
нему в постель?
Шеф резко
подобрался, и в его глазах появился озорной блеск.
— Не совсем,
но дословно это звучало так: я стану вашим инвестором, если Властелина будет
моей.
— Ну-у… —
потянула я, коварно усмехнувшись, — он не уточнил, в каком конкретно смысле
его. А вариаций множество на эту тему, например: головной болью, несбыточной
мечтой и так далее — воображение-то у меня богатое. Тем более я в хороших
отношениях с его женой.
